"Семен Слепынин. Мальчик из саванны" - читать интересную книгу автора

женщина и выла: ночью умер ее младенец.
Племя голодало. Зимние запасы съедены, ямы с мясом давно опустели. Степь,
обильная летом и осенью, сейчас звенела лишь птичьими голосами. Оленьи стада
поредели, а табуны лошадей, пугливые серны и сайгаки еще не вернулись с юга.
Задолго до восхода солнца, еще затемно, ушли в саванну охотники. Но
колдун Фао хорошо знал, с какой жалкой добычей они придут в стойбище.
Многое, очень многое знал колдун...
Ленивый Фао высморкался, вытер пальцы о сивую бороду, свисавшую до пояса,
и медленно зашагал вверх. Вскоре спина его скрылась в густых зарослях
кустарника, охватившего склоны горы.
Ребятишки разбрелись по берегам реки в поисках съедобных корней и
стеблей. Они рылись в кустах, в кочках. Рылись даже в прошлогодних отбросах.
Около полудня, когда Огненный Еж забрался совсем высоко в небо, пришли из
саванны охотники. Пришли и в самом деле почти с пустыми руками. Три дрофы,
пронзенные дротиками, да пара гусей - разве это добыча?
Кормильцами племени в такие дни становились женщины и подростки. Они
вскоре после охотников вернулись с болот.
Около трех больших мешков, сшитых из оленьих шкур, повизгивая от
нетерпения, вертелись малые ребятишки. Подростки, отталкивая малышей, с
радостными воплями вынимали из мешков и складывали кучками съедобные корни,
клубни, сочные сладкие стебли. Четвертый мешок, поменьше, женщины бережно
поставили на траву. Здесь были птичьи яйца.
Добычу делила Большая мать. Но верховодила, как всегда, крикливая и вечно
недовольная Гура, Высокая, жилистая, с крепкими мужскими кулаками, она
спорила иногда и с охотниками. С ней все считались, а многие и побаивались.
Сейчас она шумно вмешивалась в дележ, и Большая мать часто соглашалась с
ней. Гура делила всегда справедливо.
Кучки клубней и яиц оказались невелики, и женщины все чаще посматривали
на Гору Духов.
- Фао! Ленивый Фао! - запричитали они. - Наши дети голодают. Где твои
духи? Почему они не помогают?
На горе, над макушками сосен и берез, вился густой столб дыма. Это
означало, что священный огонь горит, и колдун Фао беседует с духами.
Женщины и охотники с надеждой смотрели на дым. Но не мог он обмануть
сварливую Гуру.
- Не верьте ему! - кричала она. - Он там спит. Ленивый Фао спит!
Женщина почти угадала: колдун дремал. Лишь поначалу, с утра, был он
подвижен и деятелен. Его подгоняли промозглый холод и желание поскорее
понежиться у огня.
...Ленивый Фао собрал сухой валежник и свалил его в большую кучу. Теперь
священный огонь можно подкармливать весь день, не вставая.
Покряхтывая, колдун сел на широкий камень и прислонился спиной к
раздвоенному стволу большой березы.
Уютное местечко облюбовал себе Фао. Сверху густая крона укрывала от
мелкого дождя, сзади раздвоенный ствол и разросшийся боярышник защищали от
ветра, а спереди всегда дымился костер. Даже сейчас, утром, от вчерашнего
огня остался в пепельном кострище жар.
Колдун разворошил угли и навалил сверху сухих веток. Заметались космы
пламени, обливая грудь и плечи приятным теплом. Сверху колдун положил еще
сырую ветку, чтобы дым был гуще: Это он делал всегда. Пусть люди племени