"Ольга Славникова. Вальс с чудовищем " - читать интересную книгу авторабесконечно наклонным школьным коридорам, со сползающими на пол, точно старые
стенгазеты, окнами и дверьми, с отвратительно живой, комочком шевелившейся водицей питьевого фонтана, из-за лепета которой приходилось буквально затягиваться узлом, - все это наплывало теперь чудовищно яркой волной, возвращалось к Антонову единым махом, и он обращал к осклабленному Гере такое же точно вытянутое постное лицо, с каким, бывало, терпел, боясь заглянуть в туалет. Из-за того, что их борьба происходила как бы при участии прототипов, она приобретала некую литературную окраску, условную сценичность; Антонов (соавтор, как и всякий главный герой романа) догадывался, что, если бы поэт и двоечник столкнулись наяву, они бы, может, подрались до окровавленных рож, - а в данном словесном случае все было очень, очень смягчено. Иногда, в отсутствие врага, Антонову даже мерещилось, что он придумал большую часть неприятных Гериных качеств, а на самом деле Гера скорее несчастен, чем злобен: ведь не зря все эти женщины, хозяйки его разбросанных по городу убежищ, так стремятся восполнить собою что-то недоданное ему, так охотно становятся сообщающимися сосудами его переживаний, - и тещи-Светина в этом смысле особенная небесность поднимала грубияна Геру на известную высоту, чего Антонов в глубине души не мог не уважать. Но даже когда проклятый Гера отсутствовал в тещи-Светиной квартире (вероятно, рыскал по области на своем стреляющем драндулете), от него все равно не было никакого спасенья. Превратив помещение в собственный офис, Гера насажал на тещи-Светин телефонный номер множество паразитов. Незнакомцы прорезывались сиплыми, не сразу набиравшими полное и слитное струение междугородними звонками, их задыхающиеся, как бы подростковые голоса мутно-ледяным, с зеленой трещиной, окном, - и Гера очень сердился, если теща Света неправильно понимала и записывала эти прерывистые сообщения. Бывало, что и сам он добирался слабой, крупно-угловатой трелью из какой-нибудь богом забытой дыры: если Антонову случалось оказаться одному во внезапно ожившей комнате и услышать Герин голос, звучавший словно из погремушки и уменьшенный ровно на столько, на сколько Гера вживе преувеличивал его, надрываясь в тещи-Светин телефон, - Антонов не выдерживал и, с какой-то размазанной дрожью во всем существе, придавливал аппарат, который, впрочем, тут же, под рукой, принимался выделять тугой горох повторного звонка. Реальность брала свое: счет за междугородные Герины переговоры, случайно увиденный Антоновым у тещи Светы на подзеркальнике, превысил за ноябрь четыреста рублей. XII Но самое главное мучение Антонов претерпевал в действительное и полное Герино отсутствие. Тогда в его воображении наново звучали все обидные слова, все хвастливые угрозы и хамские выпады, на которые Антонов в реальности умел достойно реагировать только через посредство тещи Светы, обращаясь к ней с каким-нибудь церемонным замечанием, после чего антоновские нож и вилка (в правой и, соответственно, в левой руке) начинали танцевать в тарелке как бы на цыпочках. Гера превратился в наваждение; однажды секретарша декана, немолодая почтенная сплетница с пластилиновыми расцветками угрюмого макияжа и с глубокими морщинами, точно ее лицо получилось из какой-то другой, перелепленной пластилиновой фигурки, обратила внимание Антонова на то, что |
|
|