"Ольга Славникова. Вальс с чудовищем " - читать интересную книгу автора

расклеивалась и могла заплакать от любого пустяка, кишечное бурчание
далекого грома прерывало чтение любовного романа, после находимого на полу;
мокрый снегопад, от которого блекло все, кроме ярко-красных трезвонящих
трамваев, и круче казались спуски между еле видных, махровыми полотенцами
висящих в воздухе домов, наводил ее почему-то на мрачные мысли о кладбище.
Теща Света была чувствительна: одиночество и отсутствие под боком близких
людей всегда означало их страдания где-то вдалеке. Антонов мог легко
вообразить, что переживала она плохими, ветреными ночами, когда отяжелевшие,
непомерно грузные деревья с шумом ворочались за окнами и Вика пропадала в
неизвестности, увеличенной недавним враньем; вероятно, положив телефонную
трубку, теща Света еще какое-то время сидела у аппарата, а потом включала
телевизор, пустой почти на всех программах, кроме какого-нибудь шоу, - будто
книга с картинками и с исчезнувшим текстом. Ночная квартира, где никто не
спал, была неодушевленной, и никакие движения бодрствования ничего не могли
в этом изменить.
Наутро невыспавшегося Антонова, отчасти уже забывшего терзания
прошедшей ночи, звали к телефону в скромный, как домоуправление, предбанник
деканата: в трубке, заглушаемая трескучим звонком из коридора, теща Света
спрашивала, как дела, - голосом Вики, не сдавшей зачет, - и у Антонова
внезапно сжималось сердце. Он стоял, опираясь ладонью о стол, вспоминая
почему-то, как по совету Вики купил для тещи на Восьмое марта билеты новой
суперлотереи и ошибся с датой розыгрыша - все номера оказались пустыми.
Однако из-за отсутствия денег молодожены все равно вручили принаряженной
теще Свете радужные бумажки, добавив какую-то парфюмерную мелочь, -
притворились, будто не видали таблицы, и старались не думать, как она в
одиночестве будет спускаться пальцем по расстеленному на столе газетному
листу. Это было опасно - дарить такому человеку лотерейные билеты: числа,
особенно свободные от реальных предметов счета, всегда таили неблагоприятные
для тещи Светы комбинации, арифметика была для нее родом адской машины;
лотерея могла обернуться несчастьем - выигрышем наоборот. Заслоняясь от
бдительного коллектива сутулой спиной в стоящем до алых ушей пиджаке,
чувствуя себя совершенной свиньей оттого, что не позвонил истомившейся теще
Свете с троллейбусной остановки, Антонов поспешно сообщал о полном
порядке, - и счастливый звук ожившего голоска заставлял его залиться краской
до самой лысины, отлично видной секретарше декана с ее высокого винтового
стула. Антонов клялся себе, что непременно сделает для тещи Светы что-нибудь
хорошее, что теперь-то уж точно не отложит это на неопределенное "потом".

***

Несмотря на слабость духа и маленького тельца, теща Света работала на
серьезной должности в большой рекламной фирме, уставившей город
угрожающе-яркими щитами, видными из самых неожиданных точек и гораздо более
заметными, чем реальные здания или бледные в своей однообразной и
отсвечивающей зелени городские деревца. Шедшие мимо щитов человеческие
фигурки не имели значения, как одиночные буковки, - тогда как буквы на щитах
шагали в ногу и выстраивались в надписи, а кое-где даже показывали
физкультурные упражнения; на щитах преувеличенные товары буквально лезли из
небытия и порою даже подавались с техническими фокусами, вроде надувания,
вращения, перемены ракурса с мгновенной перестановкой нарисованных теней, -