"Григорий Саввич Сковорода. Сочинения в двух томах, Том 2" - читать интересную книгу автора

"Молюсь тебе, господь, избавь меня от Голиафа 12 сего, изострившего, как
меч, язык свой..."
Где же больше богомерзостей, вражд, болезней, если не в общениях
мирских, которых бог - чрево? На всех блудных вечерях и трапезах их как
рука, названная Даниилом, на стене пишет, так гремит гром божий сей: "Не
радоваться нечестивым". Сколь же малое стадо в сравнении с содомлянами дом
Лотов 13! Там пируют ангелы в веселии. Много ли в тысяче обретешь! Которые
едят и пьют не во страдание, но во здравие по оному: "Если едите, если
пьете..." и проч. все во славу божию... Как же говорить, как едят хлеб? Не
паче ли землю со змием? Как же во веселии? Не паче ли в поте лица и в трудах
едят неблагословенный хлеб свой сей: "Сладок человеку хлеб лжи". После же
обращается ему в камни. Истинный же причастник вкушает с благодарением хлеб
по Соломонову слову: "Лучше укрух хлеба с водою в мире" - и пьет вино свое в
благе сердцем оном. "Любовь не завидует, не бесчинствует, не радуется о
неправедном богатстве - все любит, все терпит" и проч.
Трапеза, дышащая коварством, убийством, граблением, - не сей ли есть
хлеб лжи? Что ли есть безвкуснее


100

и скареднее паче неправды? Сия обветшавшая Ева есть общая, обычная и
присная невеста миру, печалью и похотью очей сжигаемому. Мир есть пир
беснующихся, торжище шатающихся, море волнующихся, ад мучащихся. Так ли в
веселии? Лжешь! Иезекииль же истину благовестит: как истаивают едящие не
оприснок, но мотылу а в неправдах своих. Се твой хлеб. От сего твоего хлеба
отрицается Петр, говоря: "Господи, никогда не ел скверного..."
Даймон. А! а! Но, однако же, ел.
Варсава. Ел же, но уже освященное. Если бы то неугодно было богу, не
вкусил бы. Не многоценность блуднит, но освящающая правда трапезу сладкую
творит. "Приди и ешь во веселии хлеб твой" и проч... Но лукавая твоя кознь,
показав хвост, утаил ты виновницу веселия, там же сущую, освящающую главу
сию: "Как же угодны богу творения твои" (Екклезиаст). Знай же и сие, что
нареченное Петром скверное лежит в римском: commune, сиречь общее;
по-эллински кпйнь н. Сие же эллинское знаменует у римлян болото (coenum).
Какой же мне предлагаешь хлеб твой? Сам вкушай. Мирская община мерзка мне и
тяжка. Сладка же и добра дева есть дивная странность, странная новость,
новая дивность. Сию благочестивые возлюбив, устраняются мира, не мира, но
скверного сердца его.
"Отойдите и к нечистоте их не прикасайтесь, отойдите от них", - говорит
господь.
Даймон. Будь здрав, как же говорил ты! Однако вера в Христа, исшедшая
благовестием в концы Вселенной, не вселенское ли общение? И не благо ли
есть?
Варсава. Ах, оставь, молю! Мир суетное только лицо веры носит листвой
проклятой смоковницы, имущей образ благочестия, плодов же его отвергшейся,
наготу свою покрывая, лицемер или лицевер, суевер и повапленная гробница.
Дух же веры и плоды его когда он имеет? Аминь. Никогда. Мнишь ли, как
обретет сын человеческий на земле веру? Ни! Ни! Не здесь! Восстал. Что ищете
живого и благоуханного в смрадном содомском и мертвом болоте его! Там, там