"Григорий Саввич Сковорода. Сочинения в двух томах, Том 2" - читать интересную книгу автора

здравствуй ты, дочь Лотова! Радуйся, невеста неневестная! Слышь, дочь! Не
забудь, что в стране, в царстве живых, нет возраста, пола и разности. Все
там в боге, а во всем всячеством есть бог. Когда ты дочь, тогда и невеста, и
мать, и сестра, а Лот тебе и отец, и жених, и сын, и брат, и наоборот. Исайя
то невестою, то женихом является божиим. "Как на жениха, возложил на меня
венец". "Как невесту, украсил меня красотою".
Христос друзей своих называет вместе и матерью, и братом, и сестрою.
Хоть Библия тебе, хоть ты ей дочь и отец, и брат брату, и друг другу, и
сестре сестра. Соломон и женою, и сестрою, и братом, брату помогающим,
называет премудрость божию. У сего-то друга-соседа друг занимает во
евангелии хлеб для гостей. И не то же ли есть, что Давиду любезная Авигея
приносит в дар несколько корзин, наполненных смоквами, гроздием и чисто
испеченными хлебами? И не то же ли делает Мелхиседек Аврааму, Авраам же
гостям то же своим? И не то же ли, что Давид, победив с Авраамом,
по-Аввакумову, всю содомскую дрянь, в "Песне песней" божиих и превзошед все
стихии, всю же смерть поправ, взошел в Сион, по-Павловому, к оному на обед
столу, от которого не имеют власти вкусить все осязающие содомляне, и не
только сам насытился, но и неимущим охотникам раздарил хоть по одному блину
сковородному? "Взошел ты на высоту, пленил ты плен..."
Кратко сказать, все, что похваляется о дружбе, о родстве, об угощении,
о хлебе, о яствах, об одеянии, о доме и его украшении, о дарах, о
виноградах, о садах и плодах, например: Иосиф дает пшеницу братьям своим,
под


56

лагает им золото в рубище их. Савская царица посещает Соломона и
угощается. Ломаются хлебы в пустыне для голодных 5000. Дары от волхвов
приносятся. Уготовляется царская вечеря и прочее. Зпай, что все сие смотрит
на пирование дочерей Лотовых и все есть сего ж корня отрасль, как поток
источника. "Упьются от тука дома твоего". "Блажен, кто имеет племя в Сионе".
"Блажен, кто съест обед". "Премудрость создала себе дом". "Пили же и упилися
с ним". "Пейте из нее все". "Познан был им в преломлении хлеба". "Положите
меня в яблоках". "Под сень его возжелал". Всем сим вракам цот куда исход:
"Брат, от брата помогаемый, как град тверд". "Я брату моему и брат мне".
Смертен, не рожден свыше, не есть родственник Библии. Не может смертное
сердце соединиться с божественным сердцем. Великое противострастие, то есть
антипатия, какое между небом и землей, между дневною птицею и ночною, между
сокрушаемым и вечным. Мысль или сердце есть то дух, владетель телу, господин
дому. Вот точный человек! А тело? Есть устричный череп. Если сокрушаемы
физические мысли и сердце, тогда человек есть мертвая стихия, прах и тень и
ничто. "О Исайя! Узнай, что пепел есть сердце их".
О, сколь правдиво называет таких Библия мертвыми! Созидается же и
воскреснет тогда, когда зародится в сокрушенном сердце сердце вечное и над
темною ночных мыслей бездною воссияет солнце истины оное. "Да будет свет".
"Он и воссиял в сердцах наших".
Библия есть мысли божий, сие есть сердце вечное, а сердце вечное
есть-то человек вечный. "Помышления сердца его в род и род".
Не кстати ли пророки, спречь видящие, живые и божественные сердца,