"Николай Сказбуш. Октябрь " - читать интересную книгу авторачего бы разговор начать, как бы получше уцепиться, унизить, опозорить перед
всеми людьми ненавистное ему отродье: - Или, может, считаем, что вакса не по твоей специальности? Может, ты у нас дипломированный анжанер? Может, ты мастер первой руки? А мы и не знаем. Ану, давайте ему землю, пусть формует, - и сам за ваксой побегу! Кто-то из поденщиков хихикнул, другой, падкий на даровую потеху, загоготал па весь двор; но тут вдруг расходившийся механик осекся - вырос перед ним гневный, страшный человек: - Ты, ваше благородие, парня не трожь. Не крепостное право! Степан Степанович выпрямился во весь рост. Механик вскинулся было, но потом, уловив наметанным глазом угрюмые взгляды рабочих, круто повернулся и засеменил в контору. Степан Степанович подмигнул Тимошу: - Ничего, не поддавайся, паренек! С этого дня Тимош стал замечать, что каждое недоброе слово начальства крепко запоминалось рабочими, видел, как темнели их глаза, провожая злобно обидчика. Вскоре после того Ткач за ужином обратился к Тимошу: - Ты что отмалчиваешься? На заводе - не с девчатами в молчанки играть. Почему не сказал про механика, умней всех себя считаешь? Прошел день, другой, Тимоша перевели в механический. Наконец-то, к станкам попал - выстроились в ряд токарные, шумит трансмиссия, весело кружат детали, сверкает металл; дальше - строгальные упорно пробивают дорожки в тяжелых плитах, за ними карусельные и сверлильные - все тут чудесно! Берет человек черный, грубый обрубок и превращает его в прекрасную деталь, Нашлось и Тимошу место в этом чудесном цехе - стружку от станков отгребать, на тачку складывать да на свалку отвозить. День возит, другой, неделю, месяц - конца ей и краю, проклятой, нет. Кружится и кружится, ползет со всех станков - балдеть от нее стал. То было уже заправским мужиком себя считал, по проспекту гулял, книги мудреные читал - с французского, а то и книги забросил и проспект на ум не идет. Доберется домой, свалится, - до утра, а утром визгливый гудок снова свою песню заводит. И так каждый день - стружка, стружка, стружка. Тимош не вверх, а вниз растет - мальчишка на побегушках. Смотрит на прочих дворовых - у всех одна судьба: иной, гляди, уже усы закручивает, а все не человек, все в мальчишках бегает. Впрочем произошло в том месяце радостное событие - в литейне, в подарок строптивому механику, вагранщики козла посадили. На заводе переполох, а механик из цеха в главную контору так и забегал, - лицо серое, носом шмыгает. - Давай-давай! - провожают его рабочие. В тот же день встретился Тимошу старый шишельник Степан Степанович, прищурился, кивнул головой: - Здоров, сынок, слыхал про козла присказку? Теперь уже люди, окружавшие Тимоша, не казались ему равнодушными. Это было не безразличие, а долготерпение, крепко стиснутые зубы ожесточенных несправедливостью людей. Это была не подавленность, а согнутые непосильным трудом плечи, которые в любое мгновение могли расправиться. |
|
|