"Николай Сказбуш. Октябрь " - читать интересную книгу автора

наполнилась неистовым озлобленным лаем. Если бы дело шло на зиму, Тимош
подумал бы, что волк забежал в село.
Должно быть, он забылся, все слилось перед глазами, потонуло в
дурманном запахе осоки.
- Тимошка!
Он подхватился.
- Тимоша, - шептал кто-то жарко и тревожно.
- Чего тебе? - различил он тонкие руки Наталки.
- Тише, а то мама проснутся...
- Ты зачем пришла?
- Вот тебе пиджак. Вот тут хлеба краюха и сала шматок...
- Какой пиджак? Что тебе надо?
- Да твой пиджак, господи. Бери все и тикай.
- Куда тикать? Что ты болтаешь, несчастная твоя голова.
- И верно, несчастная. Беда пришла, Тимоша. Ой, беда!
- Да говори толком, что б тебя!
- Хому Мотора забрали. По всему краю села трусят. Тебя ищут.
- Врешь!
- Крест святой.
- Ладно, знаю. Все твои штучки знаю.
- Тимошенька, родной мой, вставай скорее...
- Уходи.
- Никуда не пойду. Хоть убей. Они уже у Одарки Моторы допытываются.
- Знаю тебя. Довольно.
- Крест святой. Чтоб я провалилась, чтоб я красивою не была, чтобы у
меня лицо не было белое, - она перебрала все самые страшные клятвы и ничего
больше придумать не смогла. Тогда она принялась приводить доводы и
объяснять:
- Проснулась я, в хате душно, тоскливо мне стало, что с тобой
поссорилась. Не могу в хате. Выпрыгнула в окно, побежала на речку. Ну, там
другие девчата. Погуляли. Слышим, на краю села шум. Мы - туда. Глядим: Хому
Мотору забрали, дальше по селу идут. Девчата перепугались, - по хатам! А я
ничего, я за ними иду тайком. Слышу, про тебя расспрашивают, только не по
нашему уличному прозвищу, а по-городскому. А по-городскому тебя никто не
знает...
- Ладно, - нетерпеливо перебил Тимош, - ступай в хату, а то тетка Мотря
хватится, будет тебе и по-деревенскому и по-городскому.
- Тимошенька, не веришь? Неужели не веришь? Ей-богу верно говорю. Да
чтоб мне своей красы не видать, да чтоб я... Ну, хочешь, на колени стану?
Присягнусь. Руки твои целовать буду, только уходи. Уходи скорее...
- Ладно. Знаем твои штучки. Брысь в хату.
Тимош зарылся было в солому, но тут где-то совсем близко залаяли
собаки, послышались голоса:
- Кого? Руденка? Та это ж у Мотри. Они брешут, что он Мотора. Он
Руденко, из города. Я знаю. Чернявый такой, - голос показался Тимошу
знакомым.
- Та я вас провожу, это ж тут рядом, у Мотьки Моторы. А чего ж он
ховается?
Так и есть - каменная баба, соседка Любы.
- Скорее, Тимошенька, бежим. Сюда, за мной, скорее, - торопит, глотая