"Микола Сиротюк. Лихi лiта Ойкумени (Укр.)" - читать интересную книгу автораправитися у верхiв'я i мало не до порогiв. Л то не блигомий свiт та й путь
не з торованих. Усяк бувало: i об'┐здили хащi, i пробиралися прибережними хащами, доки натрапили на стiйбище та домоглися iменем хана перевозу на супротивний бiк. Люд начуваний татьбою та й сам сусiдив не з лiпшими, анiж утигури, татями - з обрами, тож неохоче зважувався везiи ┐х на утигурський берег. Довелося пояснювати старшим у стiйбищi чи й гримати на них. Побережани звикли до плавання. Для них змайструвати плiт - невелика мудрiсть. Коли уже взялися за дiло, не забарилися з ним. Гiрше було, як вели на плiт кобилицю: вопа нiяк не хотiла розлучатися з iншими кiньми. Уперлася - i хоч би що. Коли ж завели силомiць, мало не пересягнула через огорожу. Далебi, й не заспоко┐ли б ┐┐, коли б не пiдiйшла Каломела та ве укоськала ласками, словом-утiхою. Скiльки пливли, стiльки й промовляла до нсвдоволено┐ насиллям тварi та жалiлася на людей укоськуючи твар: "Що вдi║ш, - казала. - Беззахиснi ми, а беззахисним одне лиша║ться - покладатися на милiсть сильнiших". Хапша не радiла з того, що наближа║ться до землi батькiв сво┐х, одначе й не плакала вже. Видимо, певна була: якось буде. А зiйшла па берег та стала лаштуватися до вiд'┐зду, i та, остання ┐┐ певнiсть здимiла. Тi, на кого покладено було викопувати волю кметiв, а вiдтак i родiв кутригурських, но дали ┐й сiдла. Схопили, легку i безсилу супроти ┐хньо┐ сили, поклали на спину кобилицi й заходились умотузовувати. Ноги туго зв'язали пiд черевом, руки - ┐┐ iд шисю i, не вдовольнившись тим, стали уперiзувати сирицею й тiло. Коли ж подивувалася, ба знайшла за потрiбно противитись, а противлячись, питатися, чого хочуть пiд не┐, пащо умоту:ювують, не церемонились i не хоиалися вже .ч намiрами. ;!а його татьбу н землi нашiй. 1 буде вона жорстокiшою. ;шiж вiн може сiiбi мислити. Зняли для певностi повiд, узду i цiiьохi┐улi┐ i.ибплицю пугою. XIV Минали днi, а хап Завсргац пс зважувався повернутися до свого стiйбища над Онгуяом. Певен був, кметi не забарилися вчинити з Каломелою те, чого так довго й уперто домагалися, й лякався тi║┐ певностi. Об'┐здив стiйбища в степу, питався в тих, що стояли па чолi стiйбищ, скiльки во┐в можуть виставити, коли настане час вiдплатити утигурам за пiдступнiсть i нашестя, чи всi, як кметi, носять у серцi жагучу потребу вiдплати-мсти, а думкою те й робив, що поривався до великоханського намету та питав себе, чи то ж правда, що Каломели нема║ вже там, як це може бути, щоб не було? Повернеться, а колись же мусить повернутись - i не застане жони, не буде обласканий при зустрiчi, вигороджений щебетом, що на нього не скупилася його жона. "Клятий Сандiл! - лаявся подумки, а iнодi i вголос. - Дорого заплатиш ти менi за Каломелу. Ой дорого!" На кме┐iв не нарiкав уже i свою згоду поквитатися з Каломелою, аби прихилити ┐х до себе, не згадував. В усьому звинувачував Сандiла та його плем'я, на них гос'iрив розум, серце, меча свого. Коли ж настав час |
|
|