"Сергей Синякин. Резервация" - читать интересную книгу автора

марающие бумагу, - все они были сегодня собраны в одну свору, которая пила и
жрала, не бросаясь в привычные драку и склоки, потому что чувствовала запах
крови и свежей хлорки, от которых уже отвыкла.
Для чего их собрали здесь? Глава Государства был слишком рационален,
чтобы позволить себе роскошь бесцельно содержать в райской неволе писак,
которых он нисколько не уважал и более того - некоторых ненавидел.
Генерал Стан. Глава Государства. Великий Кормчий нации, правящий веслом
мудрости в бурных потоках современности. Так его назвал в своем выступлении
председатель Авторского Союза?
Исподволь пробираясь к власти, от начальника финансового управления
армии до министра финансов, от министра финансов до референта по
государственному строительству и далее к референту по иностранным делам, к
министру обороны страны, он, взяв власть над армией в свои руки, неожиданно
укусил своего благодетеля. В один день он занял место укатившего с отдыхом
на Багамы полковника Огу, объявил себя пожизненным президентом, присвоил
себе очередное генеральское звание и объявил своего предшественника
государственным преступником, навсегда запретив ему въезд в страну.
В течение года он ликвидировал все остатки свобод, еще сохранявшихся по
нерасторопности полковника Огу.
Изощренный в финансовых вопросах, новоиспеченный диктатор надумал
оздоровить экономику страны, продавая государственную территорию иностранным
концернам, за что получил и народе титул Главного Продавца Родины. Потерпев
неудачу в бизнесе, генерал Стан начал шарахаться из крайности в крайность,
что привело к росту безработицы, крестьянским выступлениям и образованию
Фронта Национального Освобождения.
Помимо воли Давид мысленно вернулся к рукописи Скавронски.
"И стала та щука тираном лягушиного народа заместо убитой цапли.
Правила она по строгости, в соответствии с артикуляцией и уставами:
кого заметит, так сразу ест и никаких оправданий не слушает. Затосковал от
такой напасти лягушиный народ, и не стало прежнего спокойствия на болоте.
Стали пустеть широкие кувшинки и глянцевые листья лилий. Многие лягушки
отправились на поиски более спокойных мест и из дальних лесных ям хаяли
родное болото, и уже клялись в любви к новым местам, обещая не жалеть для
защиты нового отечества ни капли своей холодной лягушачьей крови.
А те, кто на болоте остался, старались приспособиться к новому
властелину.

Жизнь лягушек стала опасной - успевай лишь приспосабливаться! Шкурку
своевременно сбрось, температуру вовремя уравняй с внешней средой. Ловя
мошку, внимательно наблюдай - не ловит ли и тебя кто-нибудь. Выводя рулады в
образованном в угоду новому властелину сводном хоре, не теряй головы и
поглядывай, где слушатель.
Щука до хорового пения оказалась великой охотницей. Приплывет, слушает
внимательно, рыло кривит одобрительно. Что ж кручиниться, коли заглотнет по
окончании концерта парочку упитанных хористов? Комары тоже жить хотят, да
становятся пищей лягушиному народу. Чего ж кричать, чего сопротивляться,
коли едят по справедливости?
Нашлись среди обывателей и ловкачи, что принялись анонимки писать, и в
том свое спасение видели, что хрустнут на щучьих зубах не их, а ближнего
косточки..."