"Сергей Синякин. Резервация" - читать интересную книгу автора

Шум в зале отвлек Давида от размышлений.
Багрового от злости Влаха Скавронски держали за руки незнакомые Давиду
молодые ребята. Против Скавронски стоял надсадно кашляющий Бернгри и между
ними темнела лужица пролитого коньяка и блестели осколки разбитой рюмки.
- Старый маразматик! - сказал зло Скавронски. - Где бы ты стирал свои
подштаники, если бы о нас не позаботился Стан?
- Что случилось? - спросил Давид флегматичного Блоха. Тот держал в
руках мельхиоровую вилку и растерянно разглядывал ее узоры.
Бернгри ударил Влаха.
- Авис? Авис ударил Влаха? - удивился Давид. - За что?
- Влах предложил выпить за здоровье генерала Стана, обеспечившего
безопасность творческих сил страны.
- Влах? - Давид потрясение уставился на товарища. - Влах предложил
выпить за здоровье генерала Стана?

"Были, конечно, среди лягушиного народа и вольнодумцы. Как без них
обществу? Бесхитростные обыватели карбонариев сторонились, а приближенные
лягушки шептали тирану о неслыханном вольнодумстве и даже добровольно
образовали полицейские силы по борьбе с вольнодумством и покушениями на
устои.
Придворные философы прямо утверждали, что вольнодумство и покушения
противоречат конституционным правам лягушек, ибо по конституции выходило:
прав тот, кто ест. А из философских рассуждений вытекало, что новоявленных
карбонариев надо из болота выселять навеки или отлавливать для щучьего
удовольствия и вершения щучьей же справедливости, как единственно
существующей на болоте.
И выселяли. И отлавливали. И справедливым судилищам подвергали.
А болото все гуще заростало сине-зелеными водорослями, и все цвело на
болоте, к ликованию лягушиного народа, ибо за цветением этим не было видно
вонючих и нежилых куч плавника, а следовательно, можно было говорить о
процветании и благоденствии народа.
Находились отважные и любящие, что забрасывали щуку гирляндами белых
лилий и желтых кувшинок, и осыпали тирана подобающими ему почестями..."

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Работа не шла.
Давид отложил ручку и сидел над чистым листом бумаги. Все более он
задумывался над изменениями, случившимися со Скавронски. Исчезла грубоватая
язвительность Влаха, его открытое неприятие царящего в стране полицейского
произвола и политического невежества.
Давид не верил, что человек может так разительно измениться в столь
короткое время. Неужели на Скавронски повлиял его разговор с государственным
референтом?
Какие доводы могли заставить согнуться человека, прошедшего семь кругов
Анта?
Государственный референт... Маленький, тихий, близорукий человек в
старомодном костюме. По тайным тропам власти он пришел на свою должность из
сельских фермеров, неожиданно обласканный диктатором и ненавидящий в душе