"Константин Симонов. Япония. 46 " - читать интересную книгу автора

Тогда мы решили лететь на Ацуги, но американцы не давали разрешения на
вылет. Явился какой-то американский майор и заявил, что не может нас
сегодня выпустить, что он отправит машину в Токио, чтобы там сообщили о
нашем прибытии, а мы должны будем ночевать здесь.
И вдруг все переменилось: нам сказали, что мы можем лететь на Ацуги, что
оттуда получена телефонограмма. Как выяснилось, встречавшие нас,
обеспокоившись нашим отсутствием, дали телефонограммы по всем аэродромам
и, узнав, что мы здесь, затребовали нашего вылета на Ацуги.
Перед вылетом американцы стали переписывать фамилии экипажа и всех
летевших. Эта процедура была закончена, когда уже начало темнеть. Наконец
мы влезли в самолет и через двадцать - двадцать пять минут в полутьме сели
на аэродром Ацуги, где нас встретили корреспондент ТАСС и еще несколько
наших военных и гражданских лиц.
Примерно через сорок минут после приезда, уже в полной темноте, мы
тронулись из Ацуги в Токио. Езда на японских дорогах - по левой стороне, и
американцы этого придерживаются. Меня в эту первую поездку, да и несколько
дней потом, все время не покидало ощущение, что сейчас вот этот
выскакивающий из-за поворота автомобиль налетит на нас. Хотелось схватить
за руку шофера.
По бокам дороги мелькали бумажные окна и стены придорожных домиков, иногда
темные, иногда освещенные изнутри. Японки топали на своих традиционных
деревянных колодках, о которых кто-то из нашей братии не так давно
написал, что вот, мол, японцы до того бедны, что даже ходят на деревянных
колодках. Эта история, кстати сказать, стала притчей во языцех, о ней в
Токио мне говорили по крайней мере десять человек.
Первое ощущение, - теплынь, тишина, какая-то легкость, разлитая в воздухе.
Почему-то мне нравится приезжать в чужую страну, на чужое и новое место
ночью, вот в такую теплую ночь. Это как-то многообещающе и чуть-чуть
таинственно - словом, хорошо.
Мы приехали в корреспондентский12 клуб, где нам было отведено помещение.
Это было очень жарко натопленное здание в одном из многих переулочков в
центре Токио. Мы разделись и сразу прошли в столовую. Обед уже кончился.
Нас быстро покормили типичным американским обедом с двумя ложками какой-то
бурды вместо супа, с прекрасным ананасным соком, хорошим мясом и очень
вкусным сладким.
После обеда нам показали наше жилье. Трудно придумать комнату, в которой
было бы менее удобно жить. Дверью она выходила в кинозал. Кроме того, она
была проходная. За ней была еще одна комната, от которой нас отделяла
только занавеска. В отведенной нам сравнительно небольшой комнате стояло
четыре высоких, как катафалки, или, вернее, чтобы не преувеличивать,
высоких, как письменные столы, кровати, а посредине стол, на который мы
мгновенно вывалили все свои вещи и потом уже до самого дня отъезда отсюда
так и не могли в них разобраться.
Сейчас же после обеда я поехал в здание посольства, где познакомился с
временным начальником нашей военной миссии.
Мы поговорили по делам, я рассказал о наших задачах и нуждах и вернулся в
корреспондентский клуб, на чем и закончился этот бесконечно длинный день,
начавшийся в семь часов утра во Владивостоке телефонным разговором с
Москвой и кончившийся в Токио на похожей на катафалк кровати, при
температуре тридцать градусов по Цельсию и черт его знает сколько,