"Жорж Сименон. Исчезновение Одиль" - читать интересную книгу автора

У меня были подруги в коллеже. Если быть до конца откровенной, я их
не любила, и очень скоро они начинали меня раздражать.
"Тебе бы следовало пригласить такую-то или такую-то", - говорила мне
мама.
Пригласить их? И что я стала бы с ними делать? Их занимало не то, что
занимало меня. Их болтовня, их беспричинный смех казались мне ребяческими.
Я устала писать, а ведь мне так хотелось все тебе объяснить. Тогда
хотя бы один человек думал бы обо мне не как о какой-нибудь сумасбродке
или больной.
Матильда говорила мне, что я никогда не была настоящим ребенком;
когда я была совсем маленькой, я вела себя как взрослая и ничто так не
любила, как одиночество. Меня находили сидящей на ветке дерева в глубине
сада или даже в погребе.
"Что ты тут делаешь? - спрашивали у меня.
Я смотрела на людей, не отвечая. Что мне было им ответить?
Мне случалось увлечься какой-нибудь одноклассницей. Я приглашала ее
домой, а спустя несколько недель уже была не в силах ее выносить.
Когда я приходила к подруге, например, на день рождения, то
чувствовала себя неуютно в квартире, которая так сильно отличалась от
нашей и где мать пыталась нас развлекать.
"Одиль, о чем ты думаешь?"
"Ни о чем, мадам".
Я была вежлива. Меня научили быть вежливой. Здравствуйте, мсье.
Здравствуйте, мадам. Спасибо, мсье.
Сколько же раз за свою жизнь сказала я "спасибо"!
Мне бы нужно решиться закончить это письмо. Ты ведь догадался, что я
уехала в Париж? Это наилучшее место, чтобы исчезнуть.
Я не хочу, чтобы ты меня жалел. С тех пор как я приняла это решение,
я уже не чувствую себя несчастной. Придется пройти через неприятный
момент, но он очень короткий, короче, чем на приеме у дантиста.
А потом я почувствую себя освободившейся. Освободившейся от себя
самой, той, что изводила себя, может, и безо всякой на то причины.
Я тебя еще не утомила? У меня складывается впечатление, что я пишу
тебе так, будто я пуп земли. Ты не принимаешь меня или тебе не случалось
принимать меня за гордячку? Я дура, что задаю такой вопрос, поскольку мне
никогда не узнать ответа.
Что ж, старина Боб, не будем больше об этом думать, когда решение
мною уже принято. И не жалей меня. Мне тяжело уходить из жизни, но мне
было бы куда тяжелее, останься я жить.
Когда ты увидишься с дядей Артуром, скажи ему, что я не держу на него
зла. Тут нет его вины. Я размышляла над этим и в конечном счете поняла,
что сама его спровоцировала. Правда, мне было всего пятнадцать лет.
Впрочем, он не пошел до конца. Я тогда этого не знала. Я поняла это
гораздо позднее.
С мужчинами мне не везло. Именно с мужчинами, потому что я никогда не
водилась со своими одногодками. Может, я была и не права? Они меня не
интересовали.
Какое это теперь имеет значение!
Видишь ли, мое великое открытие заключается в том, что я ни разу
ничего ни для кого не сделала. Я винила в этом другую сторону. Потом