"Жорж Сименон. Малампэн" - читать интересную книгу автора

общем, ребячество! Для нее я - большой ребенок, на которого можно
рассчитывать, только если нужно сделать пневмоторакс или рассечь спайку.
Это не очень важно, потому ли, что так уж у нас заведено раз и навсегда?
Она даже поняла (не угадав причины) мою потребность быть одному с
Било. Оставшись на некоторое время в комнате, где она навела порядок,
закончив процедуры, требующиеся сейчас больному, она немного медлит,
осматривается вокруг, чтобы убедиться, что ничего не забыла, что нигде
ничего не валяется. Она смотрит и на меня, ожидая, быть может, что я
задержу ее, потом заявляет:
- Пойду займусь бельем...
Или стряпней. Или еще чем угодно! Роза пришла сказать нам, смущенная,
зная, что ей не поверят, о болезни своей матери и о том, что она должна
вернуться в деревню. Жанна тут же достала из шкафа клетчатый передник.
Когда все это было так давно, то самое трудное измерить время,
прошедшее от одного события до другого.
Я с уверенностью определил, в какое воскресенье произошла история с
пирогом, а в какую среду у меня обнаружили лишай. Это уже сверх ожиданий,
и еще несколько дней тому назад я не поверил бы, что такое возможно.
После тех двух дат начинается путаница. Дождь шел еще долгие дни, это
точно, потому что луга были залиты водой и позже на стене школы отметили,
до какой черты доходила вода во время наводнения.
Было сыро и холодно. Керосиновая печка нагревала мою комнату, но
сквозняк проникал через щели в оконных рамах, и однажды отец принес с
рынка валики, которые сам заложил в щели. Я смотрел на него все время,
пока он работал. Мы были одни, а это случалось редко. Он не знал, что я
наблюдаю за ним. Его лицо было резко освещено светом, льющимся из окна.
Сейчас я покажусь сметным: на этот раз я обнаружил, что нос у него
находился не совсем посреди лица. Это выражение, конечно, не точно. Нос у
него был не прямой, а немного скошенный, что и создавало впечатление
асимметрии. И все-таки мне казалось, что у отца две разные половины лица.
Лицо его было очень мясистое, очень крепкое. И я тем более был удивлен,
заметив, что его крупные глаза как бы встревожены - глаза человека, не
уверенного в себе.
Связано ли это с тем, что глаза у него были светло-светло-голубые? С
тем, что они выпуклые? Или с тем, что, прибивая валик, он боялся разбить
стекло?
У меня, вероятно, был жар, и, возможно, кроме ангины я действительно
болел гриппом. Наверное, я серьезно болен, если мать не позволяла играть в
детской и бранила его, когда он слишком шумел. Однако же мое здоровье не
давало оснований тревожиться. И все-таки отец был встревожен. Сколько
времени требуется, чтобы заделать окна? Я думаю, не больше четверти часа.
Следовательно, я накопил все эти впечатления в течение четверти часа. Эжен
прошел мимо окон, опять с курткой на голове, из кухни доносился запах супа
с луком-пореем.
Впервые я почувствовал что-то вроде разочарования, глядя на лицо
своего отца. Он не был таким решительным, таким мужественным, каким я его
считал. Он колебался. Он думал о неприятных для него вещах.
Разве может быть неприятно взрослому человеку? Что может заставить
колебаться такого мужчину, как отец?
Работая, он два раза повернулся к моей кровати; оба раза я закрывал