"Жорж Сименон. Я вспоминаю" - читать интересную книгу автора

Мама так далеко не заглядывает и за чисткой овощей или штопкой чулок
ломает себе голову, ак бы заработать несколько лишних су.
Не знаю, малыш Марк, поймешь ли ты эти страницы, ты, такой счастливый
покуда. Или улыбнешься над ними? А ведь это огромная драма,
повторявшаяся столько раз в ходе истории,- неосознанный натиск
униженных, инстинктивная борьба с собственным социальным положением,
эпопея мелкой сошки.
И не все ли равно, что живешь ты в замке и разодет во все белое, "как
принц", сказала бы твоя бабка, не все ли равно, что у тебя есть
гувернантка, что ты играешь роскошными игрушками: мы все из мира мелкой
сошки, твоя мама, и я, и ты.

10 июня 1941, Фонтене
Иногда по утрам дом пустеет уже с восьми часов. Анриетта остается
вдвоем с Кристианом, который сидит взаперти в своем детском креслице,
пока она убирает в комнатах. Мне знакома эта атмосфера опустевшего
гулкого дома: я теперь хожу через дорогу в монастырскую школу и без
четверти десять, во время перемены, когда двор переполняется невыносимо
пронзительным шумом, мне разрешают сбегать домой.
Мама оставляет дверь незапертой. Если она забывает об этом, я
тихонько стучусь в почтовый ящик, по привычке заглядывая в замочную
скважину.
В коридоре кричу:
- Это я!
На четвертой ступеньке лестницы нахожу стакан пива, в котором
разболтано яйцо и размешан сахар. Я хилый ребенок, и врач прописал мне
гоголь-моголь, но молоко не усваивается моим организмом, и мне готовят
гоголь-моголь на пиве.
Мама наклоняется над лестничным пролетом:
- Посмотри, чтобы брат ничего не натворил. Не открывая кухонной
двери, бросаю взгляд через стекло: Кристиан на месте, в своем креслице,
пухлый, безмятежный, похожий на каноника во время вечерни.
Случается, что у кого-нибудь из жильцов нет лекций или он просто
решает позаниматься дома. Здесь коренится начало драмы. Поймешь ли ты,
сын, что это подлинная драма? Или посмеешься? Правду сказать, мне бы
хотелось, чтобы ты понял, прочувствовал весь ее накал.
Рассказывать об этом трудно - все на сплошных нюансах. Анриетта
Сименон невероятно чувствительна к нюансам - до слез, до ломания рук в
ненаигранном приступе отчаянья, до того, что в пору повалиться на пол и
головой биться.
Как все малые мира сего, твоя бабка, малыш Марк, очень горда. И
гордится она прежде всего своей порядочностью.
Бедная, зато порядочная! В тысячах скромных домишек, вроде нашего, ты
услышишь эти слова, и они произносятся искренне или почти искренне. А
если с этим жизненным правилом идут на компромисс, то даже сами себе ни
за что в этом не признаются.
Твоя бабка хитрит, как я тебе уже говорил. Она всегда хитрила с
Дезире. Ей очень бы хотелось пуститься на хитрости с жильцами, и она
делает робкие попытки. Ею владеет неотвязная, почти болезненная
потребность зарабатывать деньги.