"Жорж Сименон. Я вспоминаю" - читать интересную книгу автора

зуб.
Это взял на себя Артюр, шляпник Артюр; он у Сименонов был младшим
любимым сыном: толстощекий, пухлый, румяный парень, светлоглазый,
белокурый, с вьющимися усами.
Артюр хохочет, распевает, шутит с утра до вечера. Он свеж и смазлив,
точь-в-точь влюбленный с почтовой открытки, одной рукой протягивающий
букет цветов, а другую прижавший к сердцу.
Жюльета, его жена, такая же румяная, белокурая и смазливая, тоже
словно сошла с наивной открытки. Среди Сименонов- внучат, заполоняющих
по воскресеньям двор, на ее долю приходится целых трое.
У столяра Люсьена тоже трое. Он поменьше ростом, поплотнее,
посерьезнее братьев - законченный тип честного исполнительного
мастерового, каких изображают в пьесах из народной жизни, где они,
преисполненные чувством собственного достоинства и честностью, говорят
хозяину всю правду в глаза.
Тетя Франсуаза приходит без Шарля - у него молебен и вечерня. У нее
двое детей, и она ждет третьего.
Есть еще Селина, младшая дочка. Она недавно вышла замуж за Робера
Дортю, наладчика. В скором времени она тоже обзаведется тремя детьми.
Вокруг Папаши и Кретьена Сименона представлены все поколения. Одному
младенцу суют грудь, другому греют рожок с молоком - здесь вечно пахнет,
как в яслях. Тут же стирают пеленки, вешают их на веревку над плитой,
вытирают розовые попки.
Все, кроме Анриетты, чувствуют себя здесь как дома.
На улице Пюи-ан-Сок все лавки открыты: в те годы магазины работали и
вечером, и по воскресеньям. Время от времени звонит дверной колокольчик,
и Кретьен Сименон на минутку выходит.
Вот он в магазине - важный, неторопливый. Примеряет кому-то фуражку
или шляпу. Вкусы покупателя его не беспокоят. Шляпник он или не шляпник?
Даром, что ли, столько лет изучал ремесло?
- Не кажется ли вам, что эта шляпа мне велика.
- Нет.
- Как вы считаете, может быть, лучше...
- Эта шляпа прямо для вас!
В четыре часа на кухне обед. Обедают в две смены. Чудовищных размеров
пироги, кофе с молоком. Сперва кормят детей, потом отсылают их играть во
двор, чтобы не мешали взрослым, которым тоже пора за стол.
Во дворе неизменный запах застоявшейся воды и бедности.
Все Сименоны здесь у себя, в своем квартале, в своем доме, в своем
приходе. Им понятно, о чем говорят с ними церковные колокола.
Никто ничем не занят, никто ни во что не играет. Разговоров тоже не
ведут.
Мужчины сняли пиджаки и, за неимением кресел, слегка откинули назад
стулья, прислонив их спинками к стене. Женщины занимаются детьми,
обсуждают питательные смеси, детские поносы и запоры, кулинарные
рецепты.
А рядом семейство Кранц, у которого нет своего дворика, выставляет
стулья прямо на тротуаре напротив "Больницы для кукол".
Прочие семьи на этой улице, в этом квартале тоже расположились
поуютнее под сенью башни святого Николая, которая словно охраняет их