"Жорж Сименон. Четыре дня бедного человека" - читать интересную книгу автора

Благородная душа! Помнишь эту благородную душу?
"Знайте, дети, когда у человека благородная душа..." Кровожадная,
благородная душа! Кто-кто, а отец понимал это. Ты даже представить себе не
можешь, какой это ужас - жениться на благородной душе, которая росла в
"Уединении" - так назывался их загородный дом - и имела множество слуг.
Отец происходил из судейских, как еще говорили в те времена. Представляешь,
несколько поколений юристов, великолепных, безукоризненных судей. Они
владели землями в провинции и входили в административные советы. Только
Лекуэны потеряли деньги раньше, чем Найли. Видно, земли в провинции менее
надежны, чем гвозди. Наш дед был весельчак, любитель танцовщиц, но имел
несчастье подхватить сифилис, когда его еще не умели лечить. Ну-ка посмотри
на меня, мой мальчик!
- У меня нет сифилиса...
- Ты красавчик! Мы оба красавчики! Умны и обладаем железной волей,
верно? И конечно, оптимисты! Всем этим мы обязаны мамочке. "Дети мои,
никогда не забывайте, кто вы такие!" Проклятье! Мы - Лекуэны и Найди! В
первую очередь, разумеется, Найли. "Уединение", гувернантка, собственная
горничная, пони... Помнишь, как мамочка нас попрекала? Тем, как ей было
трудно нас вынашивать, и муками, какие она вытерпела, выпуская нас в этот
мир, и своими хворобами из-за этого, и тем, что мы были злыми детьми,
нарочно плакали по ночам, чтобы не дать ей спать. Черт бы побрал нашу
мамочку! Отец, бедняга, помалкивал...
- Ты считаешь, папа был несчастлив?
- Блаженный идиот! Взгляни на его фотографии. Гляди, гляди! Переверни
страницу.
Отец был высокий, худой, с большими залысинами и светлыми висячими
усами. Сквозь стекла пенсне он смотрел в пространство взглядом одновременно
строгим и в то же время мягким, на губах у него рисовалось какое-то подобие
улыбки.
- Узнаешь улыбку?
Франсуа ответил "нет" и тут же понял, что солгал: именно такую улыбку
он часто видит в зеркале.
- Запомни, мой мальчик, люди с такой вот мягкой улыбкой - это те, кто
раз и навсегда отказался от всего.
Понимаешь, отказался бороться, чего-то ждать от других.
Такой человек закрывает ставни и сидит в одиночестве.
- Папа любил нас.
- Конечно. Потому и был не слишком весел.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Что он нас знал. И прекрасно видел, куда мы катимся.
- Он любил маму.
- Он был предупредителен с ней. Никогда не повышал голоса, потому что
знал: ничего это не даст. И вот он стал открывать маленькие радости в себе
самом.
Каждое утро отец неспешно вышагивал в министерство и получал от этого
удовольствие, безразлично, шел дождь или сияло солнце. Он придумывал
маленькие радости, понимаешь? Для одного себя. И это вызывало у нашей
мамочки особенную ярость. "Сразу видно, что ты настоящий Лекуэн!"
Припоминаешь? Она ведь, когда злилась, и тебя называла Лекуэном? Ну сам
подумай.