"Морис Симашко. Гу-га" - читать интересную книгу автора

Это он говорит старшине, передавая бумагу. Шурка Бочков подрался с
лейтенантом Кононенко, техником из второй эскадрильи. Там и драки-то особой
не было. Кононенко не из тех, чтобы качать дисциплину: сам же Шурку обложил.
Но дознался подполковник Щербатов, стал нудить Бочкова, а Шурка по
спецшкольной еще вольнице что-то и ему сказал. И у полковника Бабакова как
раз подошло настроение"
- Кудрявцев. - Капитан читает, недоуменно пожимает плечом. - Кому он
нужен: с крыши, что ли, прыгать?
Кудрявцев молчит. Он толканул кому-то списанный парашют. Послали
сдавать их в склад МТО{15}, а он сказал, что один потерял. Через день уже
парашют нашли у барыги, порезанный на куски. Старого образца парашют - это
пятьдесят метров шелку, не то что новый, перкалевый. Весь Ташкент ходит в
парашютных рубашках-бобочках.
- По заповеди, - говорит капитан старшине. - Месяц"
Теперь он смотрит мою бумагу, и вдруг чувствую на себе его удивленный
взгляд. И старшина задвигался, поднимает на меня глаза. Даже лейтенант,
который сидел без дела, уставился на меня. Что же там такое про меня
написано? Полковник лично диктовал, я знаю.
- Так, Тираспольский" Месяц.
Делаю шаг за барьер, где ждут уже Шурка с Кудрявцевым. Капитан
останавливает меня.
- В пехоте ты помкомвзвода был?
- Был, - отвечаю я вместо "Так точно!"
Капитан подписывает пропуск, отдает его Вальке Титову:
- Все, можете ехать!
Из-за барьера уже пожимаем руки Вальке и Со. Потом они уходят.
Лейтенант встает из-за стола.
- Подожди, Ченцов, еще подберем, - останавливает его капитан.
Теперь очередь танкистов. С ними то же самое:
- Непочтение родителей"
- По заповеди" месяц.
- Непочтение родителей"
- Непочтение родителей"
Это все известное: непочтение - ссора с начальством, а по заповеди -
продажа казенного имущества. Отдельно - самоволка, если больше суток. Что
еще может быть? Разве как со мной"
Теперь идут артиллеристы из Ферганы.
- Самоволка"
- Непочтение родителей"
В каждом городе тут по три-четыре эвакуированных училища. Кроме того,
военные академии, не считая строевых частей. И одно на весь округ -
водохранилище.
Нас уже человек пятнадцать за барьером.
- Выходи строиться! - говорит лейтенант. Выходим через другую дверь на
широкий двор. Здесь нас уже ждут старшина, сержанты и ефрейтор. Становимся в
два ряда. - Вещи оставить" Ножи" Деньги, часы сдать под расписку!
Нас ведут к приземистому кирпичному зданию, как видно, дореволюционной
постройки. Снаружи непонятно, что это: ровные голые стены. В середине
становится видно, что тут был клуб. На деревянном помосте, где сцена, стоит
несколько железных кроватей. На одной сидит сержант, клеит лычки на погон. А