"Иван Иванович Сибирцев. Золотая цепочка " - читать интересную книгу автора

- Эх, Иван Северьянович, Иван Северьянович... Все там будем, а все одно
горько. Чужие люди глаза тебе закрыли. В твои ли годы по казенным домам
ходить и доказывать правду-кривду. Вот и вывелся Никандровский род. Совесть
все мучила старика, что на тридцать лет пережил единственного сыночка. А в
чем его вина, коли Сереженька наш в двадцать пять годков сложил головушку
под Ржевом за Отечество...
Федорин сознавал, что должен сказать что-то в утешение старушке, но не
находил слов, равных ее скорби. Грустно и виновато смотрел он мимо Пелагеи
Петровны.
Наличники тщательно промытых окон поблескивали свежей голубой краской.
Под стрехой дровяника галдели воробьи. В кадушке под водосточной трубой
дремала ряска. Ветки старой яблони клонились к низенькой, врытой в землю
скамейке.
"Наверное, Никандров любил сиживать здесь в тишине", - подумал Федорин.
Опустевшая скамейка, распростертая над ней корявая яблоня, поникшая в скорби
старушка - все это резануло Федорина по сердцу. И не было больше сомнений:
Никандров шел на Петровку не с повинной, не с предсмертным раскаянием.
Старый дом с голубыми наличниками посетила большая беда.
Пелагея Петровна всхлипнула и, словно бы разом выплакав свое горе,
подняла на Федорина глаза, сказала:
- Пойти, видно, одежку взять Северьяновичу. Давно в комоде припасена к
судному часу. Обмыть да домой забрать пора хозяина, - она сокрушенно
покачала головой. - С плохой ты вестью явился. Как хоть звать-то тебя?
- Федорин Эдуард Борисович. Старший лейтенант милиции.
- Федорин?! - ахнула Пелагея Петровна и проворно поднялась со
ступенек. - Стало быть, это ты наезжал к нам прошедшей ночью. А утром
сегодня повестку прислал Ивану Северьяновичу с этим... с Мамедовым.
- Я?! Прошедшей ночью? С каким еще Мамедовым? Какую повестку?
- Кто же, как не ты? - Пелагея Петровна подступила к нему и, заслонясь
ладонью от солнца, стала всматриваться ему в лицо. - Вроде бы и впрямь не
похож. Только ведь темно было. А Иван Северьянович сказывал мне: мол,
лейтенант Федорин наезжал с Петровки. Иван-то Северьянович сильно был
обнадеженный им. Оттого и заторопился с утра, чтобы обсказать, о чем позабыл
в первый раз...

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Майор Анатолий Зубцов уже второй год работал в одном из центральных
управлений министерства внутренних дел, а все не мог позабыть тесно
заставленную столами комнатку на Петровке, чаепития в полночь, ночевки
"валетом" на краешке затертого кожаного дивана и тревожный голос жены в
телефонной трубке:
- Толя, это какой-то кошмар. Третью ночь ты не появляешься дома.
Как объяснить Нине, что валютчики не согласовывают с ним, с Зубцовым,
график своих операций, а брать их полагается "тепленькими", в момент сделки,
что для офицера милиции равно важны и быстрота реакции, и умение терпеливо
ждать. Как объяснишь все это жене, если в разговорах с нею даже слово
"валютчик" под строжайшим запретом.