"Владимир Шурупов. Рисунки углем (Искатель 1984, № 1) " - читать интересную книгу автора

Несколько раз Кузьмин демонстративно отходил от порога. Монашки.,
казалось, смирились с этим, хранили молчание.
- Крепко стоят, ладно! - констатировал Газаев. - Насколько же их
хватит?
- Если они монашки, хватит надолго. Весь день простоят, не дрогнут.
- Хорошая выучка.
Солнце хлынуло потоком, высветив верхние поперечины, узлы веревок,
белые рубахи женщин. Горец присвистнул:
- Смотри, Цыган, молоденькие... Девчонки...
Стройный ряд неподвижных фигурок дрогнул. Рубахи на монашках были
просты и при каждом движении обрисовывали тело с вызывающей отчетливостью.
На груди у каждой выделялся крест на черном тонком шнурке. Руки,
спрятанные за спиной, и впрямь были связанными, на головах - одинаковые
белые не то платки, не то накидки.
Вернулся Гаврилов, спросил шепотом:
- Как они тут?
- Говори громко, командир, мы их приручили, - сказал Кузьмин. - У нас
зона своя есть, смотри...
Он сделал шаг от двери и сразу отпрянул назад - монашки опять
закричали: то ли солнце их пугало, то ли новый человек вселил прежний ужас.
- Дичь какая-то! - устало проворчал Гаврилов. - Может, просто уйти?
Сами из петель вылезут. - И покачал головой: - Ни черта не выйдет, у них же
руки связаны. Устанут стоять, брякнутся, кто-нибудь и задохнется в петле, и
Газаев не поможет...
Гаврилов взял у Цыгана сигарету и затянулся:
- Морока! Отвлечь их чем-то надо...
Трое мужчин смотрели на шестерых женщин. Между ними лежала полоса в
десять шагов. Словно пропасть. Ни обойти, ни перепрыгнуть.
- Леня, может, ты споешь им что-нибудь?
- Верно, Цыган, может, споешь? - поддержал командира Газаев.
Кузьмин улыбнулся.
- Я такой же цыган, как и вы... Петь, конечно, умею... Да вот с
репертуаром плохо: из ихних композиторов только опереточных знаю, так что
куплетами Бони этих смертниц могу порадовать...
- На правую, смотрите, на правую, - быстрым шепотом перебил его Газаев.
Правая с краю делала какие-то странные движения, словно мешало ей
что-то, лицо ее исказила гримаса, она встряхивала головой, вжимала ее в
плечи... Что-то с ней было неладно...
Солдаты переглянулись:
- Может, на двор приспичило?.. - шепотом предположил Гаврилов.
- Платок сползает, - так же тихо сказал Володя, и в этот момент платок
скользнул с головы, выпустив целый ворох волос. Рыжий, ярко-медный струистый
поток скользнул по плечам и разделился на три части - одна за спину, две по
сторонам лица - на грудь. Девушка вскинула голову и чуть не потеряла
равновесие.
- Точно - монашки! - шепнул Кузьмин.
- Почему решил?
- Простоволосыми ходить грех... Для нее это мука...
Девушка взглянула на своих - те не удостоили ее ни взглядом, ни
возгласом. Она вновь запрокинула голову, закрыв глаза, простояла минуты две,