"Александр Шумилов. А.Колчак - неизвестные штрихи к портрету" - читать интересную книгу автора

конечно, все, что мог, как и товарищи его - сделали все, что могли.
Впрягшись в лямки, тащили они вельбот, или лавировали в хаосе льдин,
грозивших раздавить утлое суденышко. Случалось - ночевали тут же, на
льдинах. Случалось - жили в впроголодь, ведь фактически восемь месяцев они
питались только тем, что удавалось добыть охотой или ловлей рыбы.
Все спутники мои остались живы, - с гордостью скажет Колчак на
допросе. И повторит, подчеркнув, - мы вернулись все, не потеряв ни одного
человека.
Этим, действительно, можно было гордиться.
Академик Ф.Н.Чернышев, немало поработавший на Севере, подводя итоги
экспедиции говорил: Даже норвежцы не решаются делать такие отважные
путешествия, как Александр Васильевич Колчак. Позже Географическое общество
наградит Колчака Большой золотой (Константиновской) медалью, поставив
молодого лейтенанта в один ряд с такими корифеями, как Нансен,
Пржевальский, Норденшельд. Спасательная экспедиция на остров Беннетта будет
отмечена как выдающийся и сопряженный с трудом и опасностью географический
подвиг. А Колчак, как итог экспедиций своих, напишет замечательную книгу:
Лед Карского и Сибирского морей.
Фактически, это первая научная монография по гидрологии Северного
Ледовитого океана, но и сейчас, пожалуй, она остается одной из лучших книг
о полярных водах и льдах. Колчак впервые дал физическое объяснение Великой
Сибирской полыньи; впервые предсказал, что кроме выносного дрейфа льдов,
открытого Фритьофом Нансеном, в Ледовитом океане - между полюсом и
Канадским архипелагом - существует замкнутый антициклонический круговорот.
Научные идеи Колчака намного опередили время, но даже в науке (и до сих
пор) имя его искусственно забыто, хотя советские океанографы нередко
использовали, как свои, мысли и теории Колчака. И теперь - через девять
десятков лет - вновь и вновь листая страницы его трудов, написанных
предельно ясно, невольно думаешь, что именно наука была, наверное,
настоящим призванием Колчака, Что ж, может быть. Но двадцатый век начался
для него с войны - о нападении японцев на Порт-Артур Колчак узнал в
Якутске.
Экспедиция была предельно тяжелой, он устал, конечно. Но никаких
сомнений у Александра Васильевича не было - место его на фронте!

Я по телеграфу обратился в Академию Наук с просьбой вернуть меня в
Морское ведомство и обратился в Морское ведомство с просьбой послать меня
на Дальний Восток, в Тихоокеанскую эскадру для участия в войне.

Академия Наук не хотела его отпускать, но Колчак напрямик обратился к
Великому Князю, который курировал Морское ведомство, и все-таки добился
своего.
Теперь оставалось только одно - определить, наконец, свою личную
жизнь. Невеста, кажется, уже устала ждать. Она приехала на берег Ледовитого
океана (на мыс Святой Нос), чтобы встретить своего суженого. Мужественная
женщина!
В марте в Иркутске сыграли свадьбу, причем шафером Колчака стал боцман
Бегичев - сословных предрассудков, судя по всему, у будущего адмирала не
было - тоже показательный штрих.
В Порт-Артур, кстати сказать, они тоже отправились вдвоем. Колчак был