"Александр Шумилов. А.Колчак - неизвестные штрихи к портрету" - читать интересную книгу автора

ревматические боли, вызванные долгим пребыванием в холодной воде, но он
всегда старался забыть о болезнях...
Только через несколько дней на прояснившемся горизонте вырисовались
черные, отвесно спускающиеся в море скалы острова Беннетта, испещренные
полосами и пятнами снега и льдов. Ветер стих, - писал Колчак, - мы убрали
паруса и на веслах стали пробираться между льдинами.

Бегичев еще с моря заметил сложенный из камней гурий, увенчанный
бревном плавника, а уже высадившись, обнаружили у гурия следы костра,
оленьи кости, облезлую медвежью шкуру, пустые гильзы... Однако поиски
пришлось отложить - все были настолько измотаны, что вытащив вельбот на
берег, сразу же, даже не поев, повалились спать.
На следующий день у мыса Эммы обнаружили в гурии три записки,
упрятанные в бутылке. Хижина Толля, судя по чертежу, находилась на
противоположном - восточном - побережье острова. Идти туда по фирновому
леднику, обрывающемуся в море двадцати-тридцатиметровой стеной, было и
трудно, и опасно. Поэтому решили спуститься на морской лед и идти напрямик
к мысу, где по чертежу была обозначена хижина.
Я шел передом, - пишет в своем дневнике Бегичев, - увидел впереди
трещину, с разбегу перепрыгнул ее. Колчак тоже разбежался и прыгнул, но
попал прямо в середину трещины и скрылся под водой. Я бросился к нему, но
его не было видно. Потом показалась его ветряная рубашка, я схватил его за
нее и вытащил на лед... Но это было недостаточно - под ним опять подломился
лед, и он совершенно погрузился в воду и стал тонуть. Я быстро схватил его
за голову, вытащил еле живого на лед и осторожно перенес... к берегу.
Положил на камни и стал звать Инькова, который стоит возле трещины и
кричит: Утонул, утонул! - совершенно растерялся. Я крикнул ему: Перестань
орать, иди ко мне!. Мы сняли с Колчака сапоги и всю одежду. Потом я снял с
себя егерское белье и стал одевать на Колчака. Оказалось, он еще живой. Я
закурил трубку и дал ему в рот. Он пришел в себя. Я стал ему говорить -
может, он с Иньковым вернется назад в палатку, а я один пойду. Но он
сказал: От тебя не отстану, тоже пойду с тобой. Я пошел по камням, были
крутые подъемы и спуски. Он совершенно согрелся и благодарил меня, сказал -
в жизни никогда этого случая не забуду.

Сам Колчак - тоже штрих к портрету! - пишет об этом инциденте
предельно кратко: Эта попытка (пройти по морскому льду - А.Ш) обошлась мне
очень дорого ввиду порчи единственного анероида, с которым я провалился под
лед и, таки образом, был лишен возможности как следует определить высоты на
ледниках.
В маленьком домике-поварне, сложенном из камней и плавника,
спасательный отряд обнаружил ящики с геологической коллекцией, обнаружил
фотоаппарат, инструменты, приборы и записку Толля, кончавшуюся словами:
Отправляюсь сегодня на юг. Провизии имеем на 14-20 дней. Все здоровы. 76
град. 38 мин. с.ш., 149 град. 42 мин. в.д. Э.Толль. Губа Павла Кеппена,
остров Беннетта. 26.10/08.11/1902г.. Трудно понять, конечно, почему только
поздней осенью, во мраке полярной ночи, Толль решился идти к Новосибирским
островам. Ведь на пути к ним лежала коварная сибирская полынья - хаос
снежуры и мелкобитых льдин, где нельзя ни идти, ни плыть на каяках. Толль и
его спутники были, фактически, обречены. А Колчак со своей стороны, сделал,