"Василий Шукшин. Печки-лавочки" - читать интересную книгу автораОн как раз детей очень любит. У него под Москвой домик... будете
жить-поживать да добра наживать. Он не пьет, не буянит, сроду никогда грубого слова не сканзал. Как у Христа за пазухой будешь жить. Решайся. - Прямо не знаю... - тихо и грустно опять сказала Нюнра. - Если уж честно-то: конечно, мне надоела такая жизнь. У людей праздник, а у меня загодя душа болит. Или ехать куда: опять, думаешь, какая-нибудь история... А ему сколько лет-то? - Тому человеку-то? Семьдесят. Но он еще в форме... Седой такой, головку носит гордо - красавец. Он всю жизнь танцевал в оперетте, поэтому... головку умеет держать. - Многовато вообще-то... - Да я же говорю: он любого молодого за пояс заткнет! Ну, и потом - культура! Там же через каждое слово - "мернси", "пардон", "данке шен"... Ты хоть отдохнешь от этих всянких "чаво" да "надысь"... - Да охота, конечно, пожить, как... - Я извиняюсь, - вмешался Иван, заметно трезвея. - Про кого тут речь? - Дело же не в том даже, что самой пожить, - продолжанла Нюра, не слыша и не видя Ивана, - а в том, чтобы детей воспитать на хорошем примере. Сейчас-то - что за пример они видят! - Я же про то и говорю! - подхватил профессор. - Принмер же будет. - Я подумаю, - сказала Нюра. - Подумай-подумай. - Ну и что, что семьдесят: я за ним ухаживать буду... - Так, а что там ухаживать-то: утром отнес его в садик, посадил в он покушает, и все. А вечером... - Слушайте, - заговорил Иван, угрожающе округлив глаза. - Я говорю, я извиняюсь, но я же - тут! В чем дело?! - А, ты тут? - "спохватилась" Нюра. - А мы и не слыншим - заговорились с Сергеем Федорычем. Давно пришел? - Да как тихо вошел! - удивился и Сергей Федорыч. - В чем дело? - спросил Иван. - Ни в чем. - Кому семьдесят лет? - Мне, - сказал профессор. - Нет, я же слышал... - Ложись-ка спать, Ваня, - мирно сказала Нюра. - Лонжись. Лезь вон на полку и засыпай. Все рассказал людям, рассказал, как живешь, спел... чего еще? Свою норму выполннил - можно и на боковую. Лезь, Ванюшенька, лезь, милый. Лезь баиньки. Давай. - Я ничего не понимаю, - пробормотал Иван. - Завтра поймешь. Завтра все поймешь. Иван полез на верхнюю полку и затих. Пришла Люба... Прошуршала в полутьме платьем, легко запрыгнула на полку и тоже затихла. Профессор с Нюрой остались сидеть у окна. - Что же, правда, что ли, там такая жизнь?.. - спросила Нюра тихо. - Парень-то рассказывал... - Нет, - тоже тихо откликнулся профессор. - Впрончем... что-то есть |
|
|