"Василий Шукшин. Любавины" - читать интересную книгу автора

Николай, отдуваясь, ответил:
- У нас отец парился... водой отливали. Кха!.. Насмерть заходился.
- Зачем так? - не понял Кузьма.
Николай не сумел ответить - зачем.
- Поживешь, брат, - узнаешь.
Уходили из бани по одному. Первым - Кузьма.
Вошел в избу и лицом к лицу столкнулся с Клавдей. Она была одна.
- Скидай гимнастерку, ложись вон на кровать, отдохни, - сказала без
дальних разговоров.
Кузьма растерялся: под гимнастеркой у него была рубаха, а рубаха эта...
того... не первой свежести.
- Ладно, я так посижу. Сейчас отец твой придет, ему обязательно надо
отдохнуть. Он там чуть не помер.
Клавдя подошла совсем близко, заглянула в его серьезные, строгие от
смущения глаза.
- Ты чего такой? Как теленочек. Ты ведь - парень. Да еще городской, - она
засмеялась.
Тонкие ноздри маленького ее носа вздрагивали. Смотрела серыми дерзкими
глазами ласково, точно гладила по лицу ладошкой. Рубец у Кузьмы маково
заалел. Парень начал соваться по карманам - искать табак. Смотрел мимо
девушки в окно, глупо и напряженно. Он понимал, что нужно, наверно,
что-нибудь сказать, и не находил, мучительно не находил ни одного слова.
В сенях звякнула щеколда. Клавдя упружисто повернулась и пошла в горницу.
Кузьма сел на скамейку, прикурил, несколько раз подряд глубоко затянулся.
Вошла Агафья. За ней шумно ввалился Николай.
- Квасу скорей! - он был в одних кальсонах. Литое раскаленное тело его
парило. Приложился к крынке с квасом и осушил до дна.
- Фу-у... Во, парень, какие дела! - сказал он Кузьме, вытирая тыльной
стороной ладони мокрые губы. - Хорошо у нас в деревне! Сходил в баню... -
он завалился на кровать, свободно, с подчеркнутым наслаждением раскинул
руки. - Пришел домой - и сам ты себе голова. Никто над тобой не стоит. Так?
- А в городе кто стоит?
- Ну в городе... Вы сами откуда?
- Из-под Москвы.
- Из рабочих?
- Да.
- Хорошо получали?
- Ничего.
- Так. А зачем к нам?
Кузьма ответил не сразу. Была у него одна слабость: не умел легко врать.
Обязательно краснел.
- Нужно, - сказал он.
Николай улыбнулся.
- Ты не из трепачей... А скажи... этот Платоныч, он партейный?
- Да.
- Толковый старик, видно. Глянется вам Сибирь-то наша?
Кузьма погасил о подошву окурок, отнес его в шайку, неохотно и кратко
пояснил:
- Мы знаем ее.
- Как?