"Борис Штерн. Мишель и Маша, или даздравствует Нинель!" - читать интересную книгу автора

использованного презерватива, ничего не нашли - нашли они также все тот же
огрызок яблока и, даже не выяснив, "антоновка" это или "белый налив",
отбросили огрызок в сторону.
(Если в этой песочнице и росла когда-то яблонька, то под ней, судя по
находкам, в самом деле происходило нечто вроде первородного греха, но
райский сад за просто так не отдавал своих тайн).
Пропустим детство.
В школе Мишель учился спустя рукава, и кроме как соседкой по парте,
девочкой из приличной еврейской семьи, Машей Сидоровой, ничем не
интересовался. Впрочем, на одном из уроков истории Древнего Мира его
конечно же поразила биография великого Генриха Шлимана, раскопавшего Трою
- не то, собственно, поразило Мишеля, что Шлиман раскопал именно _Т_р_о_ю,
а то, что Трою раскопал именно _Ш_л_и_м_а_н_, - пусть и не родственник,
пусть случайный однофамилец, но что поразительно: значит, и среди Шлиманов
могут встречаться не-лоботрясы?!..
Понятно, историю Троянской войны Мишель тут же выбросил из головы
(застряли в памяти лишь простоватые ахейцы-троянцы, которые ни с того ни с
сего, как незадачливые второразрядные шахматисты, хапанули в затяжном
эндшпиле деревянного коня) и беззаботно занялся партейной соседкой Машкой
- принялся пихать, пинать, лезть в трусы и дергать ее за многочисленные
косички с бантиками.
И все-таки биография Генриха Шлимана явилась для Мишеля откровением.
Возможно, уже тогда, в юные годы, как свидетельствует его добровольный
биограф-ювелир, у Мишеля впервые возникла неясная мысль: "Вот бы откопать
Москву!" Все, конечно, возможно, - но позволим себе не поверить мсье
Курицу, потому что у каждого человека в душе захоронена своя Москва, и
каждый находит (если находит) свою Москву в зрелом возрасте и по разному.
Миша Шлиман с Машей Сидоровой, как последние ученики, обитали на
последней, камчадальской парте и были последними учениками не только в
классе, но и, наверно, во всех хедерах от Мадрида на Западе до Ташкента на
Востоке, что и делало им честь: быть последними лоботрясами от Стокгольма
на Севере до Аддис-Абебы на Юге - тоже все-таки _д_о_с_т_и_ж_е_н_и_е. Зато
с той самой старомодной честью, которую "береги с молоду", у Мишеля с
Машей обстояло неважно: по версии семьи Сидоровых, Мишель насильно
испортил Машу; по версии Шлиманов - все было наоборот: Маша коварно
соблазнила Мишеля. Где и когда произошел у них первородный грех уже не
узнает ни один Держиморда из полиции нравов. Мало ли... Прогуливая уроки,
Мишель с Машей спускались в отцовский метростроевский штрек,
простиравшийся аж до Кабула (находили там проржавевшие гильзы, каски и
автоматы Калашникова; однажды даже откопали сцепившиеся намертво скелеты
танка и вертолета - что не поделили между собой эти бронтозавры в глубокой
древности?); загорали в прадедовской апельсиновой роще на Голанских
высотах; смотрели крутую порнуху в эксклюзивных репортажах из шейховских
гаремов по дедовскому кабельному телевидению...
Дело молодое...
Где-то и сами попробовали - в штреке ли метрополитена, в райской ли
роще под апельсинами...


Однажды Мишель вернулся будто бы из школы весь какой-то притихший,