"Вернер Штайнберг. Шляпа комиссара " - читать интересную книгу автора

звали, обязан был являться даже тогда, когда они утруждали его беспричинными
жалобами; ему было сорок, он должен был создать себе прочный круг пациентов.
Это было нелегко: дачники, приезжавшие на курорт Бернек летом, редко
появлялись здесь снова, а местные жители блюли свои традиции: по традиции
они и обращались к старому доктору Рюбеланду.
Маргит Маран взглянула на часы, она почувствовала, как растет ее
злость. Кто бы мог подумать пять лет назад, что это случится. Ее муж
отказался тогда от ординатуры в байрейтской клинике, решив купить эту
маленькую, очаровавшую ее виллу, и даже теперь она признавалась себе, что он
пожертвовал большим, чем служба, чтобы исполнить желание жены, которую он
любил и которой в то время исполнился двадцать один год. Оба верили, что
жизнь у них здесь будет как в сказке - когда они осматривали виллу,
начиналась весна и газон пестрел веселыми крокусами.
А три года назад...
Она облегченно вздохнула: по шоссе поднимался изящный "опель-рекорд".
Когда муж вышел из машины, чтобы открыть ворота, Маргит Маран быстро
направилась в переднюю, надела пальто и посмотрела на себя в зеркало: юное
лицо, волнистые прядки черных как смоль волос, которые она причесала так,
чтобы они свободно падали на щеки, отчего карие глаза казались еще больше.
Услыхав за дверью легкие шаги мужа, она отвернулась от зеркала и
застегнула пальто. И вот он появился в дверном проеме, худой, с ввалившимися
щеками и влажными волосами, он стоял неподвижно и глядел на нее серыми
глазами, лишь губы его шевелились, не произнося ни звука.
Она сказала:
- Ну наконец-то. Мне надо идти.
Он обрел голос; он произнес: "Брумерус мертв" - и не тронулся с места,
худой, с впалыми щеками, совершенно серый. Она вдруг почувствовала, что
бледнеет. Голос у нее сорвался.
- Что? - спросила она. - Что?
- Да, - ответил он, - Брумерус мертв. Я застрелил его.
Он все еще стоял как вкопанный.

4

С Брумерусом они познакомились почти три года назад в Байрейте. Они
ездили туда погулять по городу и поглядеть на витрины - страсть, которой
молодая женщина предавалась с воодушевлением подростка, - и ужинали затем в
"Золотой келье". Еще до брака трапезы в укромных ресторанчиках были у них
любимой игрой, во время которой она исполняла роль избалованной молодой
дамы, а он - внимательного кавалера. Возвращаясь поздно ночью на свою
маленькую виллу, они держались как новобрачные.
Этим они безотчетно заполняли какую-то брешь, какую-то пропасть,
какую-то пустоту. По вечерам он бывал порой так измотан работой,
непрестанной борьбой за расширение своей клиентуры, что его едва хватало на
то, чтобы просмотреть газету, бездумно посидеть у телевизора, полистать
детективный роман; на чтение специальной медицинской литературы, а тем более
на живопись, которой он как дилетант увлекался в юности, сил уже не хватало.
Жена его была молода и красива, но именно лишь молода и красива, и смотрела
на обязанности супруги и домашней хозяйки как на некое хобби, выполняя их,
впрочем, с изяществом и обаянием. Настоящего дела у нее не было; за газоном