"Леонид Ефимович Шестаков. Всадники (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Дя-дя Пор-фи-рий! - заорал Севка, оглядываясь в дыму.
Никакого ответа! Лишь трещало языкастое пламя, жадно слизывая
вспухающую краску с незатворенной двери да выстреливая из себя искры.
"Может, на счастье, в завозчицкой! Праздник ведь, - шевельнулась в
Севке надежда и погасла. - А если внизу?.."
Он - к люку. Но попалась на глаза низенькая дверца каморки с висячим
замком. "Полушубок!"
Зажмурившись и роняя слезы, Севка отпер замок, пожитки в охапку и -
ногами в люк. Споткнулся, кубарем покатился по лестнице...
Под ним оказалось что-то мягкое, словно живое. Человек! Севка открыл
глаза. И хоть тут, внизу, было не так дымно, зато темно. Он не столько
разглядел, сколько догадался на ощупь: Порфирий!
- Горим! - крикнул Севка. - Одурел ты...
Порфирий продолжал храпеть.
"Чуяло сердце! Сгорит же..." - холодея от ужаса, подумал Севка.
Рванул ворот, сунул за пазуху бумажник, надел полушубок в рукава.
Как тащил Порфирия к воротам, как откинул крюк, Севка уже не помнил.
Ему запомнился лишь первый глоток чистого воздуха да морщинистое лицо
склонившейся над ним женщины с закоптелой иконой в руках.
Что-то холодное хлестнуло Севку по лицу. "Вода! Откуда она взялась?"
Пересилив себя, он открыл слезящиеся глаза. Шел дождь. Орали,
суетясь, мужики, в отдалении скорбно крестились бабы, ревел набат.
"Пожар!" - вспомнил Севка и сел. Рядом на траве лежал Порфирий.


Глава XV

ОДНИМ УДАРОМ

Егор Лукич проспался еще затемно. Перед рассветом неясная тревога
заставила его встать, выйти во двор.
Сходя по ступенькам, увидел Турбая.
- Что, старый, и тебе не спится?
Пес потерся о колени хозяина, лизнул руку.
- Так то, - вздохнул Егор Лукич. - Суетимся, ночей не спим, а толку?
Молния вот меня... Не пошли бог дождя, был бы я сейчас беднее тебя,
Турбай. А люди - они чужой беде рады.
Засветив под поветью фонарь, Егор Лукич пошел к лошадям. Кушевка
стояла в углу скучная, опустив голову. Даже не оглянулась на свет.
Предчувствуя недоброе, Егор Лукич посветил в ногах, увидел на соломе
жеребенка. Нагнулся, пощупал. Так и есть - холодный!
Ссутулившись, вышел со двора, побрел к мельнице. С каждым шагом
копилось в нем раздражение, искало выхода, торопило.
- Дрыхнешь, погубитель! - дал волю злости Егор Лукич, вбегая в
завозчицкую. - По миру пустил, щенок...
Вскочил Севка, отпрянул в дальний угол нар. А Порфирий шагнул
навстречу хозяину, маленький, колючий, загрохотал басом:
- Егор, остановись!
- Замри, гнида! Перешибу! - замахнулся Егор Лукич. - Кому было
сказано - кобылу не гнать?