"Андрей Шпирт. Ф.Социн, нонадорантизм, иудаизантизм и иудаизм " - читать интересную книгу автора

можно увидеть также в одном из писем А. Дудичу. Венгерский мыслитель
сомневался в истинности христианской религии, так как он не был свидетелем
того, когда и каким образом совершались чудеса, доказывающие истинность
христианской религии [47a:163]. Для Социна "сохранились следы чудес,
совершенных с такой ясностью и очевидностью, что тот, кто не верит в них,
тот или совершенно предает [Бога], или носит бельмо на глазу, или вообще не
понимает божественных дел религии. И если, несмотря на все, для многих они
не понятны, это проистекает из их безбожности, которая ниспосылает на них
этот мрак, либо из пренебрежения божественными делами и небрежного вникания
в смысл Священного писания. И эту безбожность и небрежность Бог хочет,
несомненно, извлечь на свет, а не сохранить ее или спрятать" [47a:163].
Совершенно очевидно, что речь в данном случае может идти о людях не только
подобных венгерскому скептику, но также и о евреях. Напомним, как в одном из
писем Дудичу Социн возлагает на евреев бремя ответственности за их
конфессиональную принадлежность и объясняет их "глупость" и "рассеяние"
божественной карой за преступление, совершенное их предками: Бог решил
"отстранить их от себя на долгое время, чтобы таким образом преподать
твердое и ясное свидетельство своего праведного гнева" [47a:164; 41:54-55].
Нетрудно догадаться, как это уже заметил З. Огоновский, что отношение
Ф. Социна к евреям полностью противоречит его учению об абсолютной свободе
человека в принятии своих решений, об ответственности исключительно
человеческой личности за свои действия и поступки. Именно с этих позиций
Социн критиковал кальвинистское учение о двойном предопределении в жизни
человека и его спасении, как не согласующееся с человеческим разумом
[41:55].
Феномен такого "иррационального" отношения может быть в какой-то
степени объяснен с позиций европейского отношения к безумию во время его
"великого заточения" в эпоху рациональности (между М. Монтенем и Р.
Декартом) в том смысле, как его раскрыл М. Фуко в своей "Истории безумия в
классическую эпоху". К безумцам не применим какой-либо анализ их позиции,
они безумны уже a priori, "с порога". Безумцы избегают или не имеют
способности к коммуникации с другими и в силу этого безумны, так как выходят
из пространства когнитивного поиска истины, для которого признана
необходимость и значимость социальной межчеловеческой коммуникации.
Ирреальность их мышления выносит их за рамки "экономии истины", за границы
эпистемологического познания [1; 3:54-100; 4:63-65]. Нет сомнений, что
подобные рассуждения о безумцах могут быть в случае Социна отнесены и к
евреям.
Следует, вероятно, указать на некоторое предположительное "влияние"
"иудаизантов" на экзегетику Ф. Социна. Происходит дальнейшая автономизация
Нового Завета, вплоть до того, что, по мнению Социна, не все ссылки
евангелистов на пророков направлены на то, чтобы подтвердить истину
ветхозаветного пророчества и его осуществления в личности Христа. Часто эти
ссылки имеют целью лишь усилить спрятанную и закамуфлированную аналогию
между происходившими событиями (Lectiones Sacrae, 1590-е гг.) [41:372].
Другим следствием стало, на наш взгляд, постепенное увеличение внимания
к аллегорической и мистической трактовке текста Священного писания,
занимающей все больше места по сравнению с прежним буквальным и
натуралистическим пониманием текста, что было характерно для традиционного
европейского антитринитаризма. Достаточно распространенное понимание смысла