"А.Шопенгауэр. Максимы, Понятие воли и др. (сборник) " - читать интересную книгу автора

поведении людей.

* Соловьев В. С. Соч.: В 2 т. - М., 1988. - Т. 1. - С. 128.


По мнению философа мировой скорби, земные радости и наслаждения столь
же враждебны морали, как и зависть, вражда, ненависть и вообще злоба,
чем-либо мотивированная или беспредметная. Осуждает он и обычное
обывательское поведение, хотя это не помешало ему в "Афоризмах житейской
мудрости" примирять читателей с практическим своекорыстием как проявлением
"благоразумного" поведения. Вполне приемлемо для философа и существующее
государство, хотя он и порицает его


38

как "шедевр" эгоистического поведения, а всемогущество эгоизма именует
метафизическим заблуждением. Но тут возникает общая
мировоззренчески-философская трудность: поскольку в мире представлений
господствует необходимость, то, следовательно, всякий эгоистический
поступок, а не только просто акт злодейства (последний мог бы оказаться
плодом и почти беспричинного каприза) обусловлен необходимым образом, и
здесь нет проявления вины, нет и возможности хотя бы некоторым людям
изменить свое поведение так, чтобы оно стало моральным. Это все та же
поставленная Иммануилом Кантом проблема; разве может свобода проникнуть из
запредельного мира в мир явлений? Шопенгауэр не дает сколько-нибудь
удовлетворительного разрешения этой проблемы и предпочитает ответить на
совсем другой вопрос: одинаковы ли характеры людей? Нет, они, конечно,
различны, особенностями характера и определяется то, что одни люди способны
направить себя к "святости", а другие либо вообще закоснели в зле, либо
ведут себя чувственно и легкомысленно. Таким образом, из запредельного,
потустороннего (в отношении явлений) мира к нам проникает не столько
свобода, сколько характер. Однако тем самым главная трудность этики
Шопенгауэра остается без разрешения.

А теперь возвратимся к сопоставлению этики Шопенгауэра с христианской
религией. Вслед за Кантом он отвергает все доказательства существования
Бога и все попытки оправдать богоправление миром со всеми его
несправедливостями, мучениями, злодеяниями и мерзостью как совершенно
несостоятельные. Франкфуртский мизантроп иронически цитирует известное
место из Ветхого завета: "И увидел Бог, что он создал, и вот хорошо весьма"
(Бытие, I, 37). Он отвергает также попытки придания религии
интеллектуальной респектабельности и, подобно Гегелю, не приемлет ни
антифилософского приписывания Богу личностных черт, ни претензии религии
как в этом, так и в других вопросах стать выше философии. В диалоге "О
религии" Шопенгауэр утверждает, что вера и знание не совместимы, всякое
богословие и всякий фидеизм лож-


39