"А.Шопенгауэр. Максимы, Понятие воли и др. (сборник) " - читать интересную книгу автора

морально необходимо упразднение ими воли к жизни в самих себе. В этом и
заключается их этический долг. Правда, Шопенгауэр порицает всякое моральное
долженствование и в этом пункте не согласен с Кантом, заявив, что ссылки на
долг приводят только к "рабской морали", однако сам же не может не
апеллировать к долженствованию в решениях человека насчет своего поведения.
Собственный шопенгауэровский "категорический императив" гласит: принуждая
себя ничего не делать из того, что хочется, следует делать все то, что не
хочется. Смысл этого императива (обязательного требования) состоит в том,
что подлежит подавить в себе волю к жизни или хотя бы все более и более
ослаблять ее в себе. Обращает на себя внимание и следующее обстоятельство:
подобно Канту, Шопенгауэр исходит при оценке поступков не из их характера,
а из тех побудительных мотивов, которые их вызвали. И он вполне согласен с
Кантом также и в том, что обязательной предпосылкой и условием морали
является свобода воли человека, при всем том, что у Канта свобода воли
отлична от других черт потустороннего бытия, а у Шопенгауэра совпадает с
самой его необходимостью, в глубине "безосновной" Воли свобода
необходимости тождественна (о "безосновности" свободной воли впоследствии
писал и Н. А. Бердяев). К этому должно быть добавлено, что из глубин Воли,
по Шопенгауэру, исходит и иная необходимость - та, которая безраздельно
царит в мире представлений. А мораль должна складываться из следующих
элементов: покорное принятие мучений, аскетическая позиция в отношении
собственной личности, альтруистическая установка в отношении всех других
людей и полное упразднение эгоизма в результате действия первых двух
принципов. Последнее означает, что подлинно моральный человек достигает
своего рода атеистической "святости". Он не верит в Бога, но ведет себя
так, как если бы он в него верил, и следует его заветам.


37

Доведенный до крайности аскетизм означает полное прекращение желаний,
а альтруизм в том значении, которое ему придал Шопенгауэр, выражается в
сострадании, обращенном ко всему человечеству, в совершенно бескорыстной и
беззаветной помощи всякому чужому горю. Выражается также и в солидарности
со всеми, кто смог вступить на стезю полного уничтожения в себе стремления
к земному, эмпирическому счастью. Разве все это в совокупности никак не
похоже на поведение "святых отшельников"? С той оговоркой, что едва ли кому
из них удавалось в абсолютно полном виде осуществить достаточно скоро свой
моральный идеал. Не осуществил его в своей личной жизни и Шопенгауэр. Что
же касается теории, то как бы ни порицал Шопенгауэр многие черты
христианства и прежде всего само упование на благость сверхъестественного
существа, он вполне приемлет отшельническое самоотречение и добровольное
умерщвление плоти, христианское милосердие и служение ближнему. Кроме того,
он одобряет растворение своего "я" в окружающей природе и тенденцию к
постепенному его исчезновению, возводимую в идеал поведения в буддизме и
некоторых других восточных религиях. В. С. Соловьев по поводу
шопенгауэровской "святости" сделал примечательное замечание: "Гораздо
раньше Шопенгауэра русский народ в своем языке отождествил эти два понятия:
"жалеть" и "любить" - значит для него одно и то же"*, и подлинное
благочестие состоит именно в реализации этих понятий в повседневном