"А.Шопенгауэр. Введение в философию: Новые паралипомены " - читать интересную книгу автора

Однако мне нельзя продолжать изложение мнений древних философов -
иначе мне пришлось бы учить историю философии вместо философии, ибо дальше
я должен был бы излагать обстоятельно, так, как сочинения последующих
философов дошли до нас. Элеаты повлияли опять-таки и на Сократа, в котором,
таким образом, соединились обе ветви древней философии, ионийская и
италийская, и совместно породили этого удивительного мыслителя, из которого
впоследствии вышли самые разнообразные школы, Платон со всею Академией,
через его посредство - Аристотель, непосредственно же еще Аристипп гедоник,
Евклид мегареец (основавший эристическую школу), Антисфен циник и Зенон
стоик.

Если у вас когда-либо найдется досуг познакомиться с дошедшими до нас
фрагментами этих древнейших мыслителей, то это будет прекрасным занятием, в
высшей степени полезным для истинного образования духа, ибо в системах
древней философии встречаешь до известной степени чисто естественный ход
развития человеческого мышления, односторонние направления, которые
необходимо было когда-нибудь провести последовательно, чтобы посмотреть,
что из этого выйдет; таковы направления гедоническое, стоическое,
циническое и позднее скептическое. На теоретическом же пути выступили друг
против друга два выдающихся человека, в которых следует видеть
представителей двух великих и решительно противоположных друг другу
направлений в умозрении: Платон и Аристотель. Лишь из последующих моих
лекций вам станет ясно, что делает эту противоположность столь резкой:
именно, Аристотель руководствуется в познании исключительно законом
основания; напротив, Платон оставляет его ради совершенно противоположного
познания - познания идеи. Это станет для вас более ясным, если я скажу:
Платон следовал более тому способу познания, из которого возникают
произведения изящных искусств;


32

Аристотель, напротив, был истинным отцом наук, он установил их,
отмежевал их область и указал каждой науке ее путь. В большинстве наук,
особенно во всех тех, которые нуждаются в опыте, ушли с тех пор несравненно
дальше; логику же Аристотель довел до такого совершенства, что с тех пор в
ней не было сделано существенных улучшений. Аристотель отличается остротою,
определенностью, осторожностью исследования и, насколько возможно, не
удаляется из сферы опыта. Напротив, Платон, в сущности гораздо глубже
проникший в природу вещей, как раз для самой сути своего учения мог найти
лишь иносказательное, мифологическое, а не научное выражение своих мыслей.
И именно это изложение, по-видимому, оказалось недоступным для Аристотеля:
при всей остроте его ума ему недоставало глубины; досадно видеть, как он
нападает с тривиальными доводами на главный догмат своего великого
учителя - учение об идеях - и этим как раз доказывает, что не мог постичь
его смысла. Как раз это учение Платона об идеях оставалось во все времена и
останется до наших дней предметом размышления, исследования, сомнения,
благоговения, насмешки для столь многих и столь различно мыслящих умов на
протяжении столетий: доказательство тому, что в нем глубина содержания
сочетается с большою темнотою. Учение об идеях - центр всей платоновской