"Михаил Шолохов. Тихий Дон. Книга четвертая (ПСС том 5)" - читать интересную книгу автора

около семи от полнозвучного орудийного выстрела. Над станицей, в голубом и
чистом небе, кружил матово поблескивающий аэроплан. По нему били с той
стороны Дона из орудий и пулеметов.
- А ить могут подшибить его! - проговорил Прохор, яростно охаживая
щеткой привязанного к коновязи высокого рыжего жеребца. - Гляди, Пантелевич,
какого черта под тебя прислали!
Григорий бегло осмотрел жеребца, довольный спросил:
- Не поглядел я, сколько ему годов. Шестой, должно?
- Шестой.
- Ох, хорош! Ножки под ним точеные и все в чулках. Нарядный конишко...
Ну, седлай его, поеду погляжу, кто это прилетел.
- Уж хорош - слов нету. Как-то он будет на побежку? Но по всем приметам
должон бы быть дюже резвым, - бормотал Прохор, затягивая подпруги.
Еще одно дымчато-белое облачко шрапнельного разрыва вспыхнуло около
аэроплана.
Выбрав место для посадки, летчик резко пошел на снижение. Григорий
выехал из калитки, поскакал к станичной конюшне, за которой опустился
аэроплан.
В конюшне для станичных жеребцов - длинном каменном здании, стоявшем на
краю станицы, - было битком набито более восьмисот пленных красноармейцев.
Стража не выпускала их оправляться, параш в помещении не было. Тяжкий густой
запах человеческих испражнений стеною стоял около конюшни. Из-под дверей
стекали зловонные потоки мочи; над ними тучами роились изумрудные мухи...
День и ночь в этой тюрьме для обреченных звучали глухие стоны. Сотни
пленных умирали от истощения и свирепствовавших среди них тифа и дизентерии.
Умерших иногда не убирали по суткам.
Григорий, объехав конюшню, только что хотел спешиться, как снова глухо
ударило орудие с той стороны Дона. Скрежет приближающегося снаряда вырос и
сомкнулся с тяжким гулом разрыва.
Пилот и прилетевший с ним офицер вылезли было из кабинки, их окружили
казаки. Тотчас же на горе заговорили все орудия батареи. Снаряды стали
аккуратно ложиться вокруг конюшни.
Пилот быстро влез в кабинку, но мотор отказался работать.
- Кати на руках! - зычно скомандовал казакам прилетевший из-за Донца
офицер и первый взялся за крыло.
Покачиваясь, аэроплан легко двинулся к соснам. Батарея провожала его
беглым огнем. Один из снарядов попал в набитую пленными конюшню. В густом
дыму, в клубах поднявшейся известняковой пыли обрушился угол. Конюшня
дрогнула от животного рева охваченных ужасом красноармейцев. В
образовавшийся пролом выскочило трое пленных, сбежавшиеся казаки изрешетили
их выстрелами в упор.
Григорий отскакал в сторону.
- Убьют! Езжай в сосны! - крикнул пробегавший мимо казак с испуганным
лицом и вытаращенными белесыми глазами.
"А и в самом деле могут накинуть. Чем черт не шутит", - подумал
Григорий и не спеша повернул домой.
В этот день Кудинов, обойдя приглашением Мелехова, созвал в штабе
строго секретное совещание. Прилетевший офицер Донской армии коротко
сообщил, что со дня на день красный фронт будет прорван частями ударной
группы, сконцентрированной возле станицы Каменской, и конная дивизия Донской