"Иван Шмелев. Пути небесные (часть 2)" - читать интересную книгу автора

- Как чудо...- тихо сказала Даринька.
- Явное проявление Промысла! Он без ума был влюблен в нашу Олюшеньку.
Стрелялся, когда она вышла за Ютова, едва выжил. Чего он только не вытворял!
Боялись за Ютова. Будто стрелял в него... пожар был в Ютове,- видели, как
скакал Кузюмов, и выстрел слышали. Когда умер Александр Федорович, Олюшеньке
было: тридцать лет, но совсем девочка по виду... Кузюмов в ногах валялся,
умолял: "Спасите меня, я не могу... оборву жизнь!" Она поехала в Оптино, и
вот тогда батюшка Амвросий и сказал: "И без нас с тобой спасется, придет
часок". Она отказала. Он укатил в Москву и убил студента на дуэли из-за
одной девушки. Она была очень религиозная, а студент ее высмеял...
- Вот как!..- изумилась Даринька.
- Ну, "неуемный", это батюшка Амвросий так про него сказал. Вернулся с
молоденьким гусаром, кузеном... самого знаменитого полка в Питере, страшный
богач и сорванец. Красавец, всем орловским барышням вскружил голову. И что
же они выкинули!.. Выкрали одну барышню, очень хорошего семейства. Не одну,
а с ее тетушкой, мне бабушка рассказывала. Они романов начитались, про
рыцарей, и все у них перепуталось, будто и теперь можно. Сговорились на
балу, чтобы умчаться. Подкатили ночью к усадьбе, посадили на тройку, и
верховые с бенгальскими огнями... всех переполошили. Мужики говорили -
"огненный змей летел!". Привезли в Кузюмовку и начали вытворять. Аничку на
трон посадили, осыпали бриллиантами, становились на одно колено... У рыцарей
всегда - молиться на "прекрасную даму"! Как у Пушкина, про "бедного
рыцаря"!..
Даринька это знала. В Страстном эти стихи белицы переписывали в
потаенные тетрадки.
- Пели гимны, воскуряли духи и называли богиней. Как святочное ряженье.
Утром прикатил папаша, те извинились и пожертвовали пять тыщ на приют для
одиноких девушек. Кончилось хорошо, но Аничка без ума влюбилась в этого
гусара. А тот сказал, что недостоин ее любви. А Кузюмов так и остался, как
"мрачный демон". И что же... она ушла в монастырь. Как повернулось-то!.. а
какая жизнерадостная была, говорят!..
- Ушла в монастырь...- отозвалась неопределенно Даринька.- Такое было в
языческие времена, я читала в Минеях про святую Таисию...
- Не помню... А Мария Египетская!.. Это у духовно сильных натур,
особенно у нас. Лиза у Тургенева... а у Достоевского, какие натуры!..
Помните, как говорит Апостол Павел о "горячих" и "хладных"?.. Вот это в
нас - мы страстно принимаем... жизнь, чувства...
Дарья Ивановна отметила в своей "записке к ближним", что она "пила
сладчайшия слова" Нади, и было в этих словах "смущающее и тревожащее".

XVII


В ДЫМУ КАДИЛЬНОМ


- И вдруг совсем no-новому показал себя, дивную школу выстроил. О ней
писали. На открытии были известные педагоги, Ушинский даже. Олюшеньке
прислал почетное приглашение, но она уже болела. После граф Толстой приезжал
смотреть, остался недоволен почему-то и сказал Кузюмову: "Не пыль в глаза, а