"Андрей Валентинович Шмалько. Флегетон " - читать интересную книгу автора

Генерал Туркул - мастер ходить в штыковую, посему вокруг нас тут же
образовался кружок любопытных. Я заявил, что невелика честь заколоть
инвалида, мы сменили боевые штыки на деревянные и, отогнав публику подальше,
стали друг против друга. Туркул ниже меня ростом, зато гибок, быстр, да и
здоровья побольше. Но горяч, а это не всегда к месту.
Я сразу же кольнул его два раза, в плечо и в бок, он рассвирепел,
поднырнул под мой штык и попал мне прямо в сердце, одновременно сам получив
укол в живот. В общем, вышло у нас, как у Пересвета с Челубеем. Публика
взревела. Туркул потребовал реванша, и тут внезапно все стихло. Мы поневоле
оглянулись и узрели его превосходительство Фельдфебеля, хмуро взирающего на
нашу потеху. Фельдфебель что-то скомандовал, и десяток юнкеров, примкнув
деревянные штыки, стали окружать нас с Туркулом. Сообразив в чем дело, мы с
генералом стали спина к спине, рядом с нами бок о бок стали поручик
Успенский и какой-то капитан-дроздовец, и наша четверка встретила юнкерскую
атаку по всем правилам. Когда дерешься спина к спине, главное - не увлечься
и не подставить противнику бок. Но мы все были ученые. Было время учиться.
Первую атаку мы отбили вчистую, Фельдфебель зарычал, и юнкеров сменили
офицеры-алексеевцы. Эта публика была покруче, правда, мы их дважды отбили,
но поручик Успенский сделал-таки лишний шаг и получил укол в бок, а
капитан-дроздовец - два укола. Тут уж и сам Фельдфебель не выдержал, вырвал
у кого-то винтовку и устремился прямо на меня. Ну, с Фельдфебелем шутки
плохи - в бою он сущий носорог. Я ткнул его в плечо, но он довольно ловко
отбросил мою винтовку, и через мгновенье его штык оказался у самого моего
горла. Мне еще повезло, что реакция у Фельдфебеля отличная, и он вовремя
задержал винтовку. Штык, конечно, учебный, деревянный, но ежели им хорошо
ткнуть, да еще в горло... Туркула, кстати, тоже прикололи, правда, сразу
трое.
Я не выдержал, отвел Фельдфебеля в сторону и потребовал показать мне
его прием. Фельдфебель не стал ломаться и тут же показал. Да, неплохо. Это
он умеет.
Кончилось это тем, что Фельдфебель всех нас выстроил и произнес целую
речь, помянув Ледяной поход, наши штыковые и то, что пуля, как известно,
дура, а штык - молодец. Я вспомнил Каховку, танковые атаки, бомбежку с
аэропланов, но естественно, смолчал. Генерала Туркула и меня Фельдфебель
выделил особо, назвав образцовыми офицерами и мастерами, а также пообещал
отметить нас в приказе. Я похолодел: не хватало мне еще стать инструктором
штыкового боя. Затем Фельдфебель величественно удалился, а мы с поручиком
Успенским вновь мирно уселись на бугорке и закурили.
После игрища мы вернулись в лагерь и обнаружили, что в нашей палатке
все перевернуто вверх дном. Искали от души, - матрацы - и те были вспороты.
Я предоставил нашим сожителям-дроздовцам идти в штаб и скандалить, а сам
отвел поручика Успенского в сторону и стал держать совет. Ясно, что наши
соседи-"дрозды" ни при чем. Генерал Ноги - человек, видать, обидчивый и это,
похоже, только цветочки. Правда, тут тоже не дураки живут, и свой дневник, а
также рукопись я, отправляясь на учение, сунул в полевую сумку. Но в
следующий раз они доберутся и до полевой сумки, и надо было что-то
придумать. Правда, поручик Успенский предположил, что наши юные
друзья-константиновцы, хотя и были спохмела, но успели заметить, какие
именно книги мы купили тогда в Истанбуле. Ну, за эти книги я был спокоен: в
палатке их, понятное дело, нет. Они мне, впрочем, и не понадобятся. В общем,