"Бернхард Шлинк. Обрезание" - читать интересную книгу автора

американского генерала Дж. Кастера был наголову разбит индейцами племени
сиу, а сам генерал погиб; вошла в историю под названием "Последний оплот
Кастера".
** Легендарная крепость на скале у южного берега Мертвого моря,
последний оплот восставших против римлян иудеев; оборона осажденной крепости
длилась три года (67-70 н. э.); не желая сдаться, защитники покончили с
собой.

- Да, меньше. Нибелунги - ваш главный эпос, так ты мне рассказывал.
Литл-Биг-Хорн и Масада - это только эпизоды в истории. И дело даже не в
числе публикаций. Я знаю американскую литературу; это истории о том или ином
утопическом эксперименте, о людях, их семьях, работе, радостях и горестях,
истории, написанные вдохновенно и сочувственно. Немецкая литература -
серьезная и основательная, она образовывает категории и строит системы, и
страсть, которая в ней чувствуется, - это холодная страсть
ученого-естествоиспытателя, вскрывающего тело скальпелем.
Анди отрицательно покачал головой:
- Это различные научные стили. Знаешь анекдот, в котором француз,
англичанин и русский представляют научную работу о слоне? Француз пишет о
"Слоне и его любовницах", англичанин - "Как охотиться на слона", а
русский...
- Я не хочу слушать твой глупый анекдот. - Сара встала и пошла в кухню.
Он слышал, как она резкими движениями открывает посудомоечную машину,
вынимает посуду и стаканы, как приборы звенят, ударяясь о стол. Она
вернулась и остановилась в дверях. - Мне не нравится, когда ты подшучиваешь
надо мной, в то время как я серьезно с тобой разговариваю. Дело здесь не в
научных стилях. Даже когда ты не занимаешься наукой, а разговариваешь с
моими друзьями и моей семьей, ты демонстрируешь не участие, во всяком
случае, не то, что мы понимаем под участием, а анализирующее, препарирующее
любопытство. Это не плохо. Просто ты такой, и таким мы тебя любим. В других
обстоятельствах и в другом окружении ты полон участия. Только вот в
разговоре...
- Не хочешь же ты сказать, что то, что я встречаю со стороны твоих
друзей и твоей семьи, можно назвать участием? Это в лучшем случае
любопытство, и притом абсолютно поверхностное. Я...
- Не вали все в одну кучу, Анди. Мои близкие смотрят на тебя с
любопытством и участием, как и ты на них, и все, что я сказала...
- Прежде всего, они по отношению ко мне полны предрассудков. Чего вы
только не знаете о немцах. И следовательно, вы все знаете обо мне. Так что я
вам вовсе не интересен.
- Мы тобой недостаточно интересуемся? Не так, как ты нами? Почему так
часто у нас возникает чувство, что ты ощупываешь нас острыми кончиками
пальцев? И почему это леденящее чувство возникает у нас только при общении с
немцами? - Она почти кричала.
- Скольких немцев ты вообще знаешь? - Он понимал, что спокойный тон,
которым задан вопрос, раздражает ее, но не мог ничего с собой поделать.
- Достаточно, и к тем, с которыми мы с удовольствием познакомились,
следует прибавить тех, с которыми мы бы вообще не знакомились, но вынуждены
были это сделать. - Она продолжала стоять в дверях, уперев руки в бедра, и
смотрела на него с вызовом.