"Иосиф Шкловский. Эшелон: невыдуманные рассказы (полный вариант)" - читать интересную книгу автора

пассажиры, чувствуя себя этакими героями-первопроходцами, выстроились на
верхней палубе.
Все мы были в белых шерстяных костюмах, специально сшитых для
участников экспедиции в академическом ателье. Единственным основанием для
такой экипировки, по-видимому, была знаменитая фраза Остапа Бендера о белых
штанах аборигенов города его мечты... Кстати, очень скоро мы убедились, что
Остап сильно ошибался - подобно нам в Бразилии одевались только люмпены.
Итак, гордые и счастливые, мы выстроились на палубе. Панорама
окаймлённой высокими горами бухты была восхитительна. Вдали виднелись
заросшие буйной тропической растительностью развалины монастыря
бернардинцев - древнейшего монастыря на американской земле (XVI век).
Городок, весь белый, утопал в зелени. На пристань высыпала колоритная толпа,
преимущественно мулаты. Ещё бы - мы были первым советским кораблем в порту
Ангра-дос-Рейс!
Разумеется, капитан решил не ударить в грязь лицом и выполнить
швартовку артистически. А это означает, что корабль должен коснуться причала
одной точкой и сразу же встать как вкопанный. Это очень непросто сделать, и
внимание капитана, стоявшего в белоснежном кителе на мостике, было всецело
сконцентрировано на выполнении этого ответственнейшего манёвра.
Швартовка была выполнена блистательно и должна была поразить
столпившихся на пирсе знатоков, если бы не досадная неожиданность. Надо же -
какому-то негоднику именно в этот момент приспичило посетить гальюн. По этой
причине точно в момент швартовки "на одну точку" мощная струя морской воды,
содержащая результаты жизнедеятельности означенного негодника, выплеснулась
на ослепительно чистую набережную! Тут была допущена дополнительная
промашка. Полагается перед швартовкой задраивать люки гальюнов, но этого не
сделали, причём такая забывчивость имела место и в дальнейшем.
Первыми поняли и оценили парадоксальность ситуации мальчишки на
пристани - они стали заливисто хохотать, что-то выкрикивая на языке
Камоэнса. За ними последовали и взрослые зеваки. Бывают моменты, когда
пассажиры неотделимы от своего корабля. Жалкий лепет, что это, мол, не я,
что я здесь ни при чём, настолько бессмыслен, что никто даже не думает
оправдываться. Мы просто все сгорали от стыда. И хотя можно было уже
выходить на желанную землю, по которой мы зверски соскучились, никто на
берег не сошёл. И только на следующее утро мы стали трусливо выползать на
опустевшую набережную.
Я вспомнил эту нравоучительную историю 34 года спустя в экзотическом
городе Альбукерке, штат Нью-Мексико, где проходил симпозиум по
внегалактической радиоастрономии. Не в пример прошлым годам, хозяева
симпозиума отнеслись к нам, мягко выражаясь, без должной теплоты. Конечно,
персонально мы не ответственны за афганские дела и беззаконную ссылку
Сахарова. Но чувствовали мы себя так же погано, как некогда пассажиры
"Грибоедова". Да, бывают ситуации, когда пассажиры и корабль - одно целое 9.

АМАДО МИО, ИЛИ О ТОМ КАК "СБЫЛАСЬ МЕЧТА ИДИОТА"

Откуда же мне было тогда знать, что весна и первая половина лета
далёкого 1947 года будут самыми яркими и, пожалуй, самыми счастливыми в моей
сложной, теперь уже приближающейся к финишу жизни? В ту, третью послевоенную
весну, до края наполненный здоровьем, молодостью и непоколебимой верой в