"Светлана Шишкова-Шипунова. Дураки и умники (Газетный роман) " - читать интересную книгу автора

Брежнева до сих пор официально не сообщалось, а просто редактору звонили
ночью из обкома. "Голоса надо слушать!" - сказал Олег Михайлович, довольный
своей осведомленностью, и все сразу закивали головами: - "А! ну тогда
конечно! тогда, значит, точно Андропов!"
В следующие полчаса редактору молодежной газеты звонили: первый
секретарь обкома комсомола - с просьбой подослать кого-нибудь из ребят для
подготовки телеграммы соболезнования в ЦК от областной комсомольской
организации; замзавотделом пропаганды обкома партии - с сообщением, что в
редакцию подвезут обращение бюро обкома к коммунистам, всем трудящимся
области, так чтобы оставили место на первой полосе; завсектором печати
обкома - с поручением осветить в завтрашнем номере газеты траурные митинги в
трудовых коллективах, о времени проведения которых будет сообщено
дополнительно; наконец, инструктор-куратор из ЦК комсомола - с рекомендацией
подготовить отклики молодежи на кончину генерального секретаря, где на
конкретных примерах раскрыть роль Леонида Ильича в коммунистическом
воспитании подрастающего поколения. Борзыкин все тщательно записывал на
маленькие ласточки и всем говорил: "Есть. Будет сделано".
В свою очередь и сам он кое-куда звякнул, а именно: своему дружку,
редактору молодежной газеты соседней Краснодонской области, с которым немало
было выпито в номере столичной гостиницы "Юность" во время недавней плановой
учебы редакторов по линии ЦК комсомола. Тот сказал, что лично он пока сидит
и ждет, что передаст "дядя ТАСС". Затем - редактору "Советского Юга"
Правдюку, с которым у Борзыкина, напротив, отношения были натянутые - по
нескольким причинам, в том числе и потому, что Правдюк подозревал (впрочем,
не без оснований), что Борзыкин метит на его место. Этот посоветовал
дождаться, пока в типографию начнут поступать центральные газеты, и
позаимствовать у них готовую верстку.
Эго была одна из всем известных хитростей местных газетчиков. Делалось
так. С негативов, переданных из Москвы по фототелеграфу, в типографии
"Советский Юг" изготовлялись цинковые пластины, дублирующие страницы
центральных газет в натуральную величину, с них, в свою очередь, отливалась
свинцовая форма, а уже с нее печатался тираж. И всегда можно было
договориться со сменным мастером цинкографии, чтобы вытравили лишний
цинковый дубликат интересующей вас страницы, а дальше все было просто: если
это была первая страница, то заголовок газеты - какой-нибудь "Труд" или
"Социалистическая индустрия" - отрубался на специальном станочке, похожем на
маленькую гильотину и предназначенном вообще-то для укорачивания клише с
фотографий. После этой операции нужный вам текст становился как бы ничейным
и вы с чистой совестью пристраивали его в полосу своей газеты. Этим
безобидным пиратством регулярно занимались как партийная, так и молодежная
газета, когда надо было напечатать какой-нибудь большой официальный
материал. На газетном языке это называлось "брать шпег".
Арсентий Павлович Правдюк был человек сверхосторожный и не любил
рисковать. "Пока наши наберут, да пока сверстают, да налепят ошибок столько,
что не переедешь... засядем до утра со своим набором... Берем шпег!" -
говорил он обычно после долгого обсуждения этого вопроса в кругу своих
заместителей и дежурных по номеру. Осторожность Правдюка простиралась,
впрочем, до того, что он заставлял своих корректоров и всю дежурную группу
вычитывать оттиски с этих самых цинковых пластин, то есть получалось - с
чужой готовой газеты. И был случай, когда в полосе газеты "Сельская жизнь",