"Михаил Шишкин. Урок швейцарского" - читать интересную книгу автора

проявляют интереса к взаимным контактам.
Существуют и другие версии.
Русские мойры следят, чтобы параллельные миры не пересекались даже в
Швейцарии.
Режим пал. Но кто все-таки сокрушил Утопию? Борцы? Или дезертиры?
И вот снова русские за границей.
"Их везде много, особенно в хороших отелях. Узнавать русских все еще
так же легко, как и прежде. Давно отмеченные зоологические признаки не
совсем стерлись при сильном увеличении путешественников. Русские говорят
громко там, где другие говорят тихо, и совсем не говорят там, где другие
говорят громко. Они смеются вслух и рассказывают шепотом смешные вещи; они
скоро знакомятся с гарсонами и туго - с соседями, они едят с ножа, военные
похожи на немцев, но отличаются от них дерзким затылком с оригинальной
щетинкой, дамы поражают костюмом на железных дорогах и пароходах так, как
англичанки за table d'hote'oм и проч.". Цитата из Герцена, но звучит
актуально и через полтора столетия.
Русские в образе мира давосского кельнера - это те, кто дает на чай
сумму больше, чем стоимость заказа.
Бизнесмены с повадками паханов ринулись в Цюрих. Их девиз: открыть счет
в банке на Банхофштрассе - приобщиться к общечеловеческим ценностям.
В книге "Введение в гисторию европейскую...", вышедшей в
Санкт-Петербурге в 1718 году, уже упоминается пословица "Point d'argent,
point de Suisse" с переводом: "Сие есть: нет денег, нет гельветов".
Швейцарские банки есть символ победы человека над временем. Некогда перед
отъездом в Россию Ленин, будучи клиентом цюрихского Кантонального банка,снял
свой вклад, а сберегательную книжку с остатками в размере 5 франков и 5
сантимов вручил Раисе Харитоновой, жене секретаря цюрихской секции
большевиков Моисея Харитонова, для оплаты партийных взносов. В своих
мемуарах Харитонова описывает, как она пришла в банк и предъявила служащему
в окошке ленинскую сберкнижку.
"- В. Ульянов. Как? Тот самый Ульянов, который жил как политический
эмигрант у нас в Цюрихе, а сейчас в России стал таким знаменитым человеком?
Ульянов, о котором пишут во всех газетах?! - воскликнул он.
- Да, - ответила я как можно сдержаннее. - Это тот самый Ульянов,
политический эмигрант, который проживал в старом Цюрихе, на Шпигельгассе,
14, у сапожного мастера Каммерера. Теперь он после долгих лет изгнания
вернулся в Россию, чтобы вместе с народом добиться свободы и счастливой
жизни для своей страны".
Служащие банка сбегаются поглядеть на сберкнижку русской знаменитости.
"Все рассматривают, дивятся.
- Что же, - обратился ко мне наконец главный кассир, возвращая
сберкнижку, - можете закрыть счет и получить этот вклад.
- Нет, благодарю вас, - ответила я. - Не для того я пришла к вам, чтобы
получить вклад в 5 франков. Эту сберкнижку я увезу с собой на родину - в
Россию, а вклад пусть остается в банке Швейцарии. Не велик вклад, но зато
велик его вкладчик. Мне лишь хотелось, чтобы вы узнали об этом.
Я попрощалась и пошла к выходу. Оглянувшись, я увидела изумленных
клерков; они все еще стояли у окна главного кассира".
На родине великого вкладчика по многу раз сменились не только деньги,
системы, режимы, официальные идеологии, названия страны, но и сама страна