"Евгений Шишкин. Бесова душа (роман)" - читать интересную книгу автора

курятнике...Танька сказывала. Так я потом, завтра.
- Не горит, - согласился отец.
Свету в сенях скудновато: из оконца над выходной дверью, но Федор
обостренно различал отца. Худое, с узкими скулами лицо, подпаленное новым
загаром, обвислые серые усы и щетина на щеках; на лбу вдоль морщин заметен
кольцевой намятый след от фуражки. Светлая рубаха на груди отемнело-сырая:
видать, отец пил из ведра у колодца и облился невзначай. Сапоги с прилипшими
опилками и стружечной трухой в дорожной пыли. Движения у отца замедленные,
сугорбленная усталость в походке, изнуренный наклон головы. "Намудохался
батя", - подумал Федор и застыдился своей гуляночной начищенности и духа
одеколона. Поспешил уйти из сеней, кончить встречу.
Но все же, прежде чем выйти на крыльцо, обернулся, - еще раз взглянул на
отца: что-то изнутри колыхнуло Федора, какой-то таинственный скорбный позыв
задержал. В тот самый момент и Егор Николаевич оборотился к сыну и,
казалось, хотел что-то сказать, в чем-то предупредить, или что-то от него
услышать. Этот выжидательный, немного растерянный и податливый взгляд отца,
его облитую на переду рубаху, сапоги в пыли и опилках, и руку, нащупывающую
на двери скобку, Федор втиснет в память навсегда.

2

Выйдя за калитку, Федор остановился посреди улицы. Поверх крыш домов
посмотрел на синюю луковку церковного купола, на крест, сияющий в закатном
огне солнца.
"С другим завлекается...- ядовитое сообщение Таньки засело в мозгу,
точно пчелиное жало. - Опять, значит, приехал. Видать, соскучился... В
пальте, в галстуке форсит..."
Церковная колокольня зияла пустым поруганным оком. Несколько лет назад
колокол сволокли на толстых канатах с законного места, увезли на переплавку
для пользы новой обезбоженной власти; покушались и на весь храм Господень,
даже рассчитали, сколько уйдет взрывчатки, чтоб обратить его в руины, но
отступились - оставив единственный приход на большую округу. Без долгой
ремонтной подправки худилась, темнела ржавыми плешинами церковная крыша;
облезла местами синяя обшивка купола; кое-где пообсыпалась белая, некогда
нарядная штукатурка; откололись лепные столбики оконных наличников, обнажив
бурую кирпичную кладку. Но все же храм, капитально поставленный богомольными
предками, еще знатно стоял посреди села, как древний бастион неискоренимого
Православия, возвышая над купольной сферой свое знамение - крест с ажурными
завитками.
В центре же села, фасадом к церковным воротам, через небольшую площадь,
утвердился свежерубленный, двухэтажный домина под железной, суриком
окрашенной кровлей - сельсовет и правление колхоза, - местная полномочная
цитадель. На коньке, на долгом толстом шесте закреплено большое кумачовое
полотнище. Сейчас, в безветрии, флаг смотрелся вытянутым красным чулком, и
казалось, величавый златозарный крест слегка насмехается над его тряпочной
фактурой, хотя тот и олицетворяет немилосердную власть. Но когда поднимался
ветер, особенно пред грозою, когда трепетало поле и пошатывался лес, когда
оперенье деревьев шумело и задиралось матовой изнаночной стороной, словно на
бабе платье, тогда полотно на длинном флагштоке привольно расправляло
кумачовое пролетарское тело, хлестало направо-налево воздух, рвалось вперед,