"Петр Ширяев. Внук Тальони " - читать интересную книгу автора

- Эх-эх, Алимушка, отъездился Егор Гришин, крышка, брат!
Слушая тяжелое, прерывистое дыхание товарища, Лутошкин искал в себе
какие-то слова утешения и не находил, и было нехорошо от мысли, что сейчас
от Егора он поедет на именины к Сафир, а потом в "Яр"...
- Что за деньги привез? - недовольным голосом спросил Егор Иванович,
залезая под одеяло.
- На лечение собрали тебе... Пригласишь хорошего доктора, авось и...
- Еще чего?! - запыхтел Егор Иванович. - Доктора!.. Доктор теперь ни
при чем! Деньгам перевод, ничего кроме. Отъездился! На всяких ездил,
двадцать лет ездил... Нонче на серой, а завтра на гнедой, на вороной, на
разных гонял, ан выходит, по настоящему-то теперь вот еду... Финишем, Алим,
еду к столбу...
Прошло два дня. В среду все наездники получили краткое письменное
приглашение от Егора Ивановича Гришина пожаловать к нему на рюмку водки...
Авдотья Петровна пыталась отговорить Егора Ивановича, но он был
неумолим. Вытаскивал из-под подушки деньги, оставленные Лутошкиным,
отсчитывал бумажку за бумажкой и отдавал приказания:
- Икру в Охотном возьмешь, да смотри, чтобы первый сорт... Балык там
же. Кордонружу две корзинки, коньяку пять звездочек... Да не забудь для
Семена Иваныча мадерки, он мадерку лю-юбит, а Ваське - рому...
- Довольно тебе, хватит! - говорила Авдотья Петровна.
- Знаю, знаю, что делаю, - обрывал ее Егор Иванович и прекратил свои
приказания только тогда, когда все шестьсот семьдесят рублей превратились в
горы закусок и целые батареи всевозможных водок и вин.
- По-наездницки, чтоб начисто! - приговаривал он и счастливо улыбался,
осматривая с порога спальни накрытый стол, и волновался, когда замечал
какой-либо непорядок. - Петя-то что тебе сказал? Ты в руки отдала ему
записку? Сказал - приедет?
- Сказал - приедет, - со вздохом в десятый раз повторяла Авдотья
Петровна.
- Приедет, приедет! - успокоенно повторял и Егор Иванович. - К кому
другому, а к Егору Гришину приедет, все бросит, а приедет... Помню, раз у
"Яра" с Алимом гуляли... Слышим - в соседнем кабинете Петькин голос, поет...
Посылаю я человека туда, говорю: "Зови к нам Петю". - "Ничего, говорит, не
выйдет из этого, Егор Иванович, потому фон Мекк там гуляют и специально его
к себе пригласили". Ну, а мы с Алимушкой ему записку: "Хоть ты и
миллионщиком приглашен, а мы рядом в кабинете по-наездницки гуляем". Минуты
не прошло, смотрим - вваливается к нам, всех фон Мекков к лешему! Знает
Петька, кому его песни нужны, зна-а-ет!.. Поет, а мы, бывало, плачем, а иной
раз и сам заревет. Раз и гитару расшиб вдребезги, душой не стерпел. Нет
такого человека во всей Москве, чтобы "По старой Калужской дороге" так мог
спеть, как Петька Рассохин. Многих слыхал, а таких нет еще.
Егор Иванович присел на стул и задумался. Опустил на грудь голову и
долго сидел так, смотря в одну точку. Потом смахнул со щеки слезинку,
вздохнул, встал с видимым усилием и, окинув еще раз взглядом приготовленный
для гостей стол, попросил Авдотью Петровну закрыть дверь спальни и не
тревожить его.
- Скоро придут... Приготовиться надо, отлежаться малость... Все, все
соберутся, по-наездницки, по-хорошему...
Авдотья Петровна накрыла его стеганым одеялом и вышла, плотно прикрыв