"Эдуард Шим. Ребята с нашего двора (современная повесть в нескольких незаконченных историях) " - читать интересную книгу автора

- Мамк, ты денег не бери! - заторопился Санька. - Слышь? Не надо! Они
докторше хлеба хотели купить... Не себе, докторше!.. Она, мол, отказывается,
а сама голодная ходит!
Мать поставила чугунок на перильце, распрямилась.
- Да я ведь поняла, - кивнула она головой. - Поняла. Вот же какие люди
бывают на свете... То ли дурные, то ли святые... Ах, господи... Берите,
мальцы. Ешьте.
Нагибай голову, пролез в калитку председатель Суетнов. Сумрачным,
замкнутым было его лицо, он упорно смотрел под ноги, будто что потерял и
теперь ищет на этой грязной дороге, в навозно-рыжем талом снегу.
- Дарья, насчет врача я предупредил. Как вернется, зайдет к тебе.
- Григорий Иваныч, да была врачиха-то! - Мать сбежала вниз по
ступенькам. - Из детского дома былаВсе сделала, что надо... Полосканье
оставила. Говорит - обойдется, мол...
- Ну и ладно.
- Слышь, Григорий Иваныч! Теперь что ж, теперь я поехала бы... За
продуктами, в район-то, поехала бы. Ничего, авось доберемся!
- Не надо, - сказал председатель, почесывая подбородок о
плечо. -Катерина Пенькова да соломатинские дочки поехали. Только что.
- Неуж согласились?!
- А что делать... - Суетнов помолчал. - Уж и сам жалею, что уговорил...
Но ведь - надо. - Он опять помолчал. - Иду сейчас берегом, какая-то женщина
на реке... По льду в Заречье бежит... Вот, думаю, тоже у кого-то беда...
- Какая женщина?! - прервала мать - и тотчас охнула и быстро оглянулась
на детдомовских. - Старенькая?..
- Да не поймешь, то ли - девка, то ли - старуха. Далеко уже. Пальтишко
красное виднеется.
- Бабушка!.. - вскочив на ноги, выдохнул Фридрих.
- Пошла все-таки!..
- Пацаны, скорей! Костя!..
- Куда вы? Что стряслось-то?! Дарья, куда они?!
- Господи, это докторша... К ребенку, говорит, в Заречье... Господи,
твоя воля!.. - бессвязно выкрикивала мать, подталкивая Суетнова к дороге,
торопясь вслед за мальчишками, уже бежавшими с обрыва к реке. Впереди,
прыжками, несся с жердиной в руках Санька.
А с реки вдруг донесло, медлительно докатило как бы чудовищный шорох,
тяжелый хруст - и вдруг ударило крепко и звонко, с оттяжкой, и отозвалось
эхо.
И снова все замерло. Будто прислушалось все - и рябая, в сизых
промоинах река, и берега с глубокими жидкими дорогами, и черно-зеленый лес,
и небо с низкими, холщовыми тучами.
Алевтина выскочила на крыльцо и увидела, что двор пуст.
- Сами на реку побегли! - закричала она в отчаянье. - Радуются
небось!.. А меня оставили!..
Она вскарабкалась на перила крыльца и вся вытянулась, голоногая, в
облепившем ее платьишке. Смотрела, смотрела, потом что-то увидела и
засмеялась восторженно-счастливо:
- Пошел, пошел! Лед пошел!.. Уй, что деется, страхи-то какие,
мамоньки... До чего хорошо!