"С.Е.Шилов. Риторика" - читать интересную книгу автора

голоса и в этом смысле она раскрывается как отсутствие самопоказа
человеческого голоса, скромность человеческого голоса. Подлинная философия
есть продумывание человеческого голоса самого по себе. Философия также не
способна к продумыванию слова, она есть форма слова. Форма есть знание,
ремесло ценности. Форма есть поверхность, отстоящая от самой себя на
принципиально возможное расстояние от этой поверхности. Форма есть мысль о
том, что всякая поверхность есть рас-стояние, ведь поверхность есть
существование ценности сознания, а расстояние есть сущность ценности
сознания, ведь всякий путь есть прежде всего состояние от времени к бытию.
Форма есть распространение грамматики телесности посредством структуры.
Грамматика распространяется в граммах, самоизмеримых самостях ценностей.
Пространство, время и бытие риторики действительнее пространства, времени и
бытия самих по себе, имеющих ничтожный вес в граммах. Грамматика измеряет
вес речевого предмета: существительным, глаголом, прилагательным или какой
другой частью речи он является, с тем чтобы было письмо. Письмо есть то, что
становится в речевом пространстве риторики. Письмо есть прежде всего
одновременное существование речевых предметов, частей речи. Речевые предметы
есть выявляющиеся формы письма, созревание письма как взрослого тела речи.
Если образование предложения имеет своей основной образование телесности
тела речи в восприятии речевых предметов мыслью, то образование текста имеет
совей основе противоречие тела речи с речевой повседневностью. Письмо есть
такое соединение частей тела в речь, в котором участвуют два тела речи, речь
автора и речь читателя, проникающая в речь автора речью героя произведения.
Письмо есть осмысление речевого предмета его образующее. Смысл телесности
письма состоит в образовании речевого предмета, формой существования
которого является письменность, языковой след. Таким образом, тела
риторического пространства бывают двух видов: речевые тела и речевые
предметы. Литература полна противоречий - риторических тел и риторических
предметов, непосредственных соприкосновений писателя и читателя,
соприкосновений сознаний и даже тел. Отношение писателя и читателя могут и
не ограничиваться прикосновениями: это может быть и разговор, и обладание и
даже насилие, все это допускается противоречием речевых тел и речевых
предметов. Симпатии человеческого (телесного) мышления на стороне речевых
тел. Симпатии вещного (письменного) мышления на стороне речевых предметов. И
речевой предмет и речевое тело стремятся заменить друг друга, имея для этого
достаточного опыта.
Итак, речь, понятая нами как действительность человеческой жизни
обступают нас со всех сторон и изнутри. Речь является питательной средой для
непрерывно размножающихся речевых предметов, большое разнообразаие которых
указывает на некоторые новые проявляющиеся механизмы человеческой жизни. Это
движение, происходящее в начале речи, оказывает непосредственно воздействие
на ее конец, образованнее жизнеспособного речевого тела, тела самой мысли.
Речевое тело есть тайна присутствия обыденного сознания в повседневности.
Речевое тело, его иммунитет, забота о нем есть закон единства человеческой
личности как противоречие между тем, что в опыте обыденного сознания
принадлежит ему абсолютно, и тем, что в опыте обыденного сознания
принадлежит ему относительно. Речевое тело есть непосредственное
противоречие, условие и причина осмысленности речи, подлинности письма,
особенности чтения. Само человеческого Я есть Я речевого тела. Речевое тело
есть тело самой жизни, жизни самой человеческой жизни. Само пространство