"С.Е.Шилов. Феноменология речи" - читать интересную книгу автора

понятие вещи в себе), внутренним десигнатором времени, рассматриваемого в
самом себе. Термин есть показатель операции времени, представленной в
осмыслении и в именовании (означивании, символизировании). Если субстанция
есть прежде всего духовная субстанция, субстанция понимания, то сама
субстанция есть речь, ее целым является язык, посредством которого
существует самое возможность теории, частями этого целого по поводу которых
субстанция речи утверждает "не то", "не то", ... - части речи,
дистинктируемые в целое и посредством грамматологии, монадами этой
субстанции являются вопрошание, монадность которых заключена в их
руководимости из запрошенного, акциденциями этой субстанции являются
суждения, критикующие чистый разум. Весь смысл субстанции собирается в
термине, его логика есть субстанциональная логика, субстантивация
посредством термина, обретающего смысл времени в его поиске и разведывании
посредством разрабатываемости языка. Постав, существо... (которого) есть
сосредоточенное в себе устанавливание, которое оставляет истину собственной
сущности и заставляет это отставление тем, что развертывается в поставлении
всего существующего как состоящего в наличии, конституируется в таком
поставлении и в качестве его господствует есть формализм термина, истинное
мнение (не знание) о времени как смысле выразимости сущности (ведь единое
показывается лишь посредством времени и, следовательно. все, что есть во
времени, рассмотренном в самом себе, есть выразимость сущности), образ
времени, представленный термином. Термин есть исток времени, "то, откуда
[оно] пошло и посредством чего... стало, чем оно есть и стало таким, каково
оно" (М. Хайдеггер). Термин есть "темное нечто, [которое] воюет со стрелкой
часов" (П. Элюар, "Сама жизнь") Выразимость сущности термином есть постав,
термин есть то, что отставляет истину выражаемой сущности от саомй
выражаемой сущности посредством собственного существования, приравниваемого
к существованию выражаемой сущности. И то, следовательно, что заставляет это
отставление опытом дефинирующего разума, он, следовательно, есть само Ничто.
Так раскрывается сущность схватывания и сдерживания метафизического. Термин
есть, таким образом, трансцендирование в поставе (скажем в состоянии
постава) и еще в большей степени его собственная рефлексия, так и символ
существования вопроса о смысле бытия в качестве укореняющего человеческую
родовую сущность, бездомную как в имманентной, так и в трансцендентной
философии. Термин есть трансцендирование в имманентность, абсолютное
трансцендирующее, сознание отношение мышления к языку (деривацией которого
является сознание субъекта), трансцендирующее в имманентном таким образом,
что трансцендирует не только в его значение, но и, главным образом, в его
смысл, в сущность чистого мышления, мышления, поворачивающего от языка к
разуму. Иначе говоря, трансцендирование есть так и постольку, поскольку оно
выражает сущность мышления. "Сущности выражаются в грамматике", - писал
Витгенштейн. "Туда им и дорога", - обнадеживает нас термин. Ни
трансцендентное, ни имманентное не находятся вне мышления, они погружены в
чистый смысл выразимости сущности мышления, рассматривающего себя в себе
самом, представлял теологию. Мышление рассматривающее себя в себе самом и в
себе самом себя обнаруживающее есть теология, оно различает себя, становясь
терминологией теологии, становя природу сущностью. "Науке логике"
современное мышление противопоставляет по контрасту, таким образом,
феноменологичность самого ноумена, "непосредственность абсолютного",
"несокрытость". "Наука логики", сама логическая идея есть, таким образом,