"С.Е.Шилов. Феноменология речи" - читать интересную книгу автора

"искусство быть"? Этот вопрос оказывается вовлеченным в онтологию, что на
него отвечает сама онтология, показывая, какой дистинкцией ее дистинкция
бытия и сущего становится в терминологии, ей, это дистинкцией и будет сама
терминология. Итак, сущность дистинкции есть то, как один ее член становится
другим, рассмотренный в самом себе, т. е. мысляще, и примиряется с ним,
будучи ему не равным, в силу рассмотрения, в осуществлении сущности.
Сущность есть опыт дефинирующего разума, поскольку все, что происходит в
этом опыте есть дефиниция, существование которой есть сущность. Предел
бытия, "граница, за которой теряются его собственные признаки:
определенность, мыслимость. Граница эта (что строго доказано в "Пармениде",
должна быть иным бытия, пределом в сращении с беспредельным, просветом в
субстанциональность речи, осуществляемую "термином") есть "... необходимость
границы за которой бытие отказывается от себя имеет и "физическое"
проявление, ... это не что иное, как место (chora)" (Доброхотов). Греческое
"choros" и означает термин у Аристотеля. Немыслимость хоры открыта элеатами
в их парадоксах, которые разрешимы при анализе бытия связки "есть",
фундаментальной тавтологии опыта философской конструкции высказывания "Хора
есть пространство присутствия Бога" (Дефиниция). "Хора" - это пространство,
где кончается свет, где в славянском белом свете обретается вся метафизика
света, пространство воображаемо неаристотелевой логики, исток образа и
представления, как укорененных в дистинкции бытия и сущего. Дистинкция бытия
и сущего есть эманация образа из представления, где номинальная выразимость
эманации в языке есть образ; эта ддистинкция выражается посредством
формальной дистинкции - произведения, логической - отношения,
умозрительной - интерпретации. Предмет этой дистинкции обожженное сознание,
наука, имеющая такой предмет, наукоучение понимания. Обожествление сознания
есть восстанавливание его из литературы, доказание его сознанием самого
себя, формализмом литературной идеи. Произведение литературы, исполненное на
языке, в этом сущность поворота от сознавания к осмыслению. "Хора" есть язык
в качестве местности, пространства с инаковым временем, осуществимость
природы: эйдос, логос, топос, бытие, время, истина сущности. "Хора" есть
след сущности, то различие в абсолютном тождестве в качестве которого вполне
осуществима сущность, существо архиписьма (Ж. Деррида). Структура хоры есть
творение. Творение есть след архиписьма, различие в абсолютном тождестве,
мышление в качестве речения разума, отличное от мышления, внутреннее
присущного языку, мышления, для которого смысл и значение есть особым
образом структурированные холитические сущности, выражаемые в грамматике в
качестве письменности, язык тогда в качестве языковой игры как сущности
собственной истины, отличной от истины мышления своей душой имеет форму,
мышление, внутренне присущее языку, есть грамматология, "знакомство с
простым символом" (Рассел), осуществляемое в языке. Язык есть существо,
существо есть в языке, а не в мышлении. Язык есть трансцендентное мышление в
своем существе, то есть когда он (язык) ему имманентен, он, стало быть,
выражает своим существованием сущность трансцендентного, совершает
имманентный процесс. Язык есть термин, дистинктирующий внешнее и внутреннее
как литературных описаний, дистинктирующий трансцендирующее и имманентное, в
этом смысле он не интерпретация и не понимание, а "видение в определенном
аспекте" (Витгенштейн), "евнух души" (Платонов). Язык - "прикалывание"
письма к речи, таков он в качестве теории именования-творения, язык как бы
прикалывает фреймы письма к фактам речи, языковым событиям, таков язык в