"Сергей Шилов. Время и бытие" - читать интересную книгу автора

тайной взойти, рассеять ночь и еще более день, протуберанец опыта
письменности. Сон есть такое отсутствие чувств которое есть их вложение за
горизонт, уход и впоследствии из-за вращения моего Я, которое в свою очередь
происходит по вере в разговор с родителями о службе в армии, шаровидное в
телесности своей веры, поворачивающее появившееся впервые в этом повороте
бытие силой времени, образовавшей мое священство из туманных масс
письменности, восходящих в своей прежней непосредственности и чистоте,
заполняющих объемы грудной клетки вселенной под тенью крыла колибри, живущей
внутри своей новости музой самого космоса Армией, постоянство которой
вращается внутри колибри как космонавт вращается в полости космического
корабля, вложенного в полость самого космоса.



ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Каковы те законы, что с точностью описывают вращение Меня вокруг своей
оси-разговора с родителями о службе с армии, образовывания Меня под
воздействием солнца моего собственного мышления из гуманных клубящихся масс
письменности рассеянных в космосе пылинок опыта, из которых можно
осведомиться о том, когда придет, наконец, присутствие чувств, омывающих
Меня, на которого спустился сумрак, которые единственно и могут ответить,
как должны вести себя мысль, слово, представление, чтобы, вырвавшись с
поверхности Я, отправиться на встречу к другим мирам, превратиться в пылинку
опыта в космосе мышления, законы, из которых явствует, какое возможно
безопасное приближение к излучающему мышлению? Я же в недрах своих есть
представление об устройстве вселенной мысли, неизменней сферы, в порах,
просветах которой сменяются, прорываются пламень и искры бытия, которое
заполняет себя воздухом, обводит пестрой корой воды, вдыхая кубы воздуха
своими бесконечными легкими, целиком содержится в каждой из своих частей,
вместе сосуществующих семян, из которых произрастает опыт разговора с
родителями о службе в армии, превышающий силой и достоинством саму
действительность, которая существует лишь посредством этого произрастания.
Таково Я, музой которого является Армия, башня постоянства и
несоизмеримости, в которой заточены забота и чистота мышления, служение
которой проистекает из понимающего знания того, что вселенная мысли
скрепляет напластования полей, ее образующих, массам письменности
предшествует, внутренней формой ничто, истекающего с него спермой, является,
обозначивает себя в качестве музыки. Служение это происходит во сне, вне
действительности Армии случается, свергается в нем. Понятийно схваченное,
замеченное только жрецами Армии, движение, в своем повороте свершаемое во
сне, когда выбрано было уже направление на призывном пункте, и вместе со
мной отправились мои родители, свершилось. Место это было мне знакомо.
Представление, имеющее бредовое название, подвергающееся забвению при всяком
припоминании "Дома Культуры", в отношении которого совершилась невиданная
конструкция, так что задняя стена его и часть этажей была разобрана,
сохраняя один только фасад с окончаниями этажей, осмысливалось нами,
втекающими в него через двойной проход из четырех дверей, раскрывая,
открывая, придерживая, отворяя и прикрывая одну из четырех половинок, но
предварительно, вопрошая, всматриваясь, понятийно схватывая, получая доступ,