"Сергей Шхиян. Ангелы террора ("Бригадир державы" #8) " - читать интересную книгу автора

засмеялся. Ни стройный становой пристав с темными, закрученными усиками, ни
урядники с обыкновенными крестьянскими лицами никак не походили на тиранов,
как и карнавальная барышня-крестьянка на Софью Перовскую.
- А вы бы, Наталья Александровна, постыдились, - видимо, обидевшись на
"тирана", сердито сказал пристав. - Ваш батюшка беспокоится, матушка все
глаза выплакала, а вы по крестьянским избам с кавалерами прячетесь.
- Вы не можете так говорить! - взвилась экстравагантная
революционерка. - Вы нехороший человек, Эрнест Иванович, вы не думаете о
счастье народа. Я знаю, я слышала, мне про вас мадмуазель Капустина
говорила, какие вы ей авансы делали, а потом, потом... как вам, Эрнест
Иванович, не стыдно!
- Это клевета, Наталья Александровна, вам самой потом за свои слова
стыдно будет! - немного смутившись, ответил становой. - Извольте собираться,
Александр Иванович за вами коляску прислал.
Слушая препирательства молодых людей, я догадался, что полицейская
акция носит не уголовный, а скорее семейный характер, и успокоился за свои
фальшивые документы.
- А где хозяин? - спросил я пристава. - Он обещал меня на станцию
отвезти.
Тот глянул на меня не просто сурово, а даже с какой-то ненавистью и
холодно сказал:
- Вы, сударь, тоже с нами поезжайте, их превосходительство Александр
Иванович настоятельно приглашают. А на станцию вас потом отвезут.
Не имея глупой привычки зря ссориться с "властью", я пожал плечами и
промолчал. В конце концов, ничего страшного не произойдет, если я
познакомлюсь с отцом революционерки и успокою его относительно наших с ней
отношений.
Отдав распоряжение своим подчиненным следовать за ним, пристав вышел из
избы. Я, оставив на столе рубль за ночлег, одевшись, вместе с барышней
последовал вслед за нашими захватчиками.
На улице, около венской коляски, запряженной хороших статей гнедым
жеребцом, толпились местные жители, привлеченные нежданным происшествием. Мы
с Натальей Александровной безо всякого сопротивления сели в экипаж,
полицейские, приехавшие верхами, взгромоздились на своих одров, и наш
арестантский поезд тронулся в путь.
- Вы что, местная? - поинтересовался я у девушки, когда, миновав
деревню, мы выехали за околицу.
- У нас здесь имение, - сердито ответила Наталья Александровна. - Вы бы
могли за меня заступиться! На ваших глазах произошли произвол и тирания!
То, как бы я смог "заступиться" за долбанутую генеральскую дочку, один
против пятерых вооруженных полицейских, я оставил на ее совести. Но от
шпильки по поводу "тирании" не удержался:
- Извините, Наталья Александровна, но я, к сожалению, не знаком с
мадмуазель Капустиной...
- Очень вам сочувствую! - на повышенных тонах сказала пламенная
революционерка и сердито отвернулась.

Глава 2

Поздняя осень в Подмосковье была в своем полном праве: "лес обнажился,