"Михаил Иванович Шевердин. Колесница Джагарнаута (Приключенческий роман) " - читать интересную книгу автора

журчание голосов, ведущих неторопливую беседу. И несмотря на тревожные
предупреждения верного Аббаса Кули о коварном нраве мурчинцев, не хочется
волноваться и беспокоиться. "Слушай речи, распознавай ложь и правду.
Правду возьми себе, ложь откинь". Так говорят. Но еще говорят: "И
праздничные костры обжигают".
А когда Ефремов, гидротехник, окончательно расчувствовавшись, сказал
что-то насчет "земного рая", Аббас Кули свирепо завертел белками глаз и
пробормотал:
- Сладость мира сего, неполная сладость. Неприятного в ней много,
приятного мало...


ГЛАВА ВТОРАЯ

Ты меня обжигаешь глазами.
. . . . . . . . . . . . . .
Но очей молчаливым пожаром
Ты недаром меня обдаешь.

А. Б л о к

Против обыкновения начальник экспедиции долго не мог заснуть. Чувство
непонятной тревоги не проходило. Да и постель, очень жесткая и неудобная,
порождала неспокойные мысли.
Почему в таком богатом ауле не нашлось несколько лишних одеял и кошм,
не говоря уже о коврах? Ведь арчины всюду так гостеприимно принимают
"анжиниров". А тут поскупились. Конечно, Алексей Иванович промолчал. Он
привык спать прямо на земле. А вот Аббас Кули возмутился, что им отвели
сырое, темное помещение в глубине какого-то мрачного двора подальше от
ворот: "У них, начальник, очень хорошая михманхана есть. Не любят люди
того, кто гостями пренебрегает".
Он имел в виду старейшину селения - толстоликого с серебряной
бахромой бородки, оттенявшей пышущие румянцем щеки. Старейшина сидел
надменно весь вечер, не притронулся к ужину и не сказал двух слов. Он
гордо задрал голову в высоченной белой папахе и очень недружелюбно
разглядывал путешественников, уплетавших за обе щеки все, что было на
дастархане. Весь вид старейшины говорил: "Я тут хозяин. Захочу - накормлю,
захочу - уморю голодом".
Сейчас лежа и мучительно призывая желанный сон, начальник экспедиции
пытался понять странную отчужденность мурчинских "яшулли". Их поведение не
вязалось с настроением всех, буквально всех дехкан, для которых появление
"анжиниров", искавших воду, являлось предвестником новых счастливых
времен, обещавших изобилие воды, высокие урожаи, зажиточную жизнь.
Он перебирал в памяти кровавые эпизоды борьбы за водные источники.
Сегодня вечером певец развлекал гостей. Но и дастаны у него были в
тон всему мурчинскому гостеприимству - мрачные. Он пел:

На перекрестке семи дорог стоял город.
У Келатских гор, сытых источниками.
Имя того города - цветника рая - Аннау.