"Иван Михайлович Шевцов. Семя грядущего. Среди долины ровныя..." - читать интересную книгу автора

Мухтасипов улыбнулся глазами и только протянул:
- Да-а... - Больше сказать ему было нечего: Глебов ссылался на пример
более чем убедительный.
Почти всю зиму, во всяком случае большую часть ее, многие заставы
отряда, в том числе и пятая, несли охрану границы по усиленному варианту:
скованная льдом река не представляла особой преграды для нарушителей, частые
метели и снегопады заметали следы, затрудняли видимость. Поэтому, когда в
начале апреля по реке с грозным гулом и треском пошел лед, пограничники
вздохнули: на целую неделю грохочущая льдинами река казалась неприступным
рубежом. Все заставы перешли на обычную охрану границы, все, за исключением
пятой: ее начальник лейтенант Глебов решил продолжать усиленную охрану,
которая требует почти удвоенного напряжения. "Чудак этот Глебов", -
посмеивались начальники соседних застав. "Что вы там мудрите с усиленной?" -
басил в телефон недовольный комендант участка. А Емельян отвечал:
- Я прошу, товарищ майор, именно на время ледохода разрешить мне
усиленную охрану.
Комендант не стал требовать мотивов, разрешил. А через два дня,
пользуясь длинным шестом, перепрыгивая с льдины на льдину, на участке пятой
заставы перешел границу с той стороны немецкий агент и был задержан нарядом,
едва только ступил на наш берег.
- Да-а, логика у тебя железная, Прокопович, - повторил Мухтасипов после
долгой паузы.
В это время в канцелярию вбежал встревоженный дежурный сержант Колода
(фамилия на редкость не соответствовала его внешности - маленький, юркий
человек с настороженными серыми глазами на продолговатом остроносом лице) и
громко доложил:
- Товарищ лейтенант! На правом фланге в районе малой рощи - красная
ракета.
Одна красная ракета - это серьезный сигнал.
- Тревожную группу- - в ружье! Оседлать Бурю! Федина и Смирного - ко
мне!
Усталость, веселая улыбка - все вдруг исчезло, растаяло. Теперь в
тесной неуютной канцелярии заставы стоял невысокий, собранный, с суровым
лицом командир, и все в нем казалось неукротимым, твердым, железным. Он
быстро, но не теряя хладнокровия, застегнул бушлат, поглубже надвинул на лоб
зеленую фуражку, сунул в карманы две ручные гранаты и тоном приказания
негромко, даже глухо, сказал:
- Товарищ Мухтасипов, остаетесь за меня. Тревожную группу вышлите на
правый фланг, на самый берег реки к Синей бухте. Доложите дежурному по
комендатуре, проинформируйте соседа!..
Когда он вышел во двор, дождя уже не было. Колода ворчал на Смирного. У
дверей заставы, нетерпеливо перебирая крепкими, неутомимыми и быстрыми
ногами, ждала своего хозяина оседланная Буря, черная, как эта ночь,
пушистогривая, крутогрудая, с огненными умными глазами и широким крупом. Она
чувствовала, что побеспокоили ее ночью не напрасно, что предстоит не
простой, обычный пробег: тревога и быстрота, с какой ее седлали, вывод
собаки - вся эта напряженная атмосфера чрезвычайного происшествия передалась
и ей.
Приказав Федину следовать за ним к малой рощице, Глебов дотронулся
горячей рукой до крутой теплой шеи Бури. Она вся дрожала в ожидании седока.