"Иван Михайлович Шевцов. Остров дьявола " - читать интересную книгу автора

кровожадным взглядом Шлегеля, он понял, что не выдержит, что героизм,
бессловесная смерть не для него. Он сжался в комок, как пружина,
почувствовал себя маленьким, беспомощным, ничтожным. Его усадили на одинокий
стул, стоящий посредине комнаты. Шлегель подошел к нему сзади, крепко
схватил за волосы и повернул голову лицом кверху. Было больно, но Куницкий
смолчал, он смотрел остекленелыми от ужаса глазами на Шлегеля и видел его
жирный розовый подбородок. Оберфюрер тоже молчал, - он смотрел на свою
жертву, как смотрит кобра на кролика. Долгой, как вечность, показалась
Куницкому эта пауза, думал, что не выдержит. Наконец Шлегель произнес:
- Юде?
- Да, - тихо выдавил из себя Куницкий, и собственный голос показался
ему чужим и далеким.
Большой опыт "работы с людским материалом" приучил Шлегеля почти
безошибочно определять характер человека на духовную и физическую прочность.
Куницкого он постиг сразу. Разжал кулак, отпустил волосы и отошел на шаг.
- Итак, с чего начнем? - спросил оберфюрер, глядя то на Куницкого, то
на переводчика, здоровенного немца из Вроцлава, выполняющего по
совместительству еще и обязанности палача. - С физических упражнений, -
дьявольская улыбка в сторону свисающих с потолка ремней, на которые
подвешивались истязаемые, - или с откровенного признания и чистосердечного
раскаяния?
- Я все расскажу, - по-немецки молвил Куницкий. - Только об одном
прошу: потом вы меня сразу же расстреляйте. Очень прошу.
Угловатые плечи Куницкого перекосились и мелко дрожали. Он пытался
совладеть с этой дрожью, но никак не мог.
- Значит, мы можем без переводчика, Отлично! - наигранно воскликнул
оберфюрер. - О легкой смерти не мечтай, ее я тебе не обещаю. Либо я сохраню
тебе жизнь, и ты будешь работать на меня, либо я брошу тебя в ад. Не Дантов,
нет. Итальяшка обладал примитивной фантазией. Итак, я слушаю.
Куницкий рассказал все. Состав группы и задание. О том, как попали к
Мариану Кочубинскому и как их выручил Ян Русский. О раненом Кудрявцеве,
который сейчас лежит в подвале разрушенного костела и ждет помощи. О
радисте, который сейчас пробирается на конспиративную квартиру, и о тех, кто
его там ждет. К концу рассказа он весь обмяк, почувствовал себя совершенно
опустошенным, отрешенным от всего реального, земного, и ему действительно
захотелось умереть. Но только сразу, без мучений, уснуть бы и не проснуться.
Шлегель не задавал лишних вопросов: он был убежден, что Куницкий говорит
правду, и не хотел терять времени. Две группы гестаповцев выехали
одновременно по двум адресам: одна на квартиру к оберполицаю Качмареку,
другая - в подвал костела.
Арестованных Алексея Гурьяна, Николая Софонова, Веслава Качмарека и Ядзю
посадили в одиночки, допрашивали каждого в отдельности, пытали, но никаких
сведений не добились.
На другой день Шлегелю звонил из Варшавы его старый приятель майор
Баум - руководитель особо засекреченной службы абвера под кодовым названием
"Валли". Спрашивал, как там поживает Артур Хассель, дружески советовал
Шлегелю не ссориться с влиятельным доктором, а произошедший между ними
инцидент-размолвку постараться незаметно уладить.
- Я тебя понял, Баум, - возбужденно кричал в телефонную трубку
оберфюрер. - Все понял и постараюсь уладить... Кстати, у меня есть отличный