"Иван Михайлович Шевцов. Что за горизонтом? " - читать интересную книгу автора

складывается характер - самоуверенность, властность, даже упрямство, апломб
и тщеславие. Она высоко ставит авторитет своего отца, как ученого историка.
Мы говорили о роли личности в истории и называли конкретные имена. Мне было
приятно узнать, что мы оба оказались сталинистами, отдавали должное этому
великому деятелю двадцатого века, государственнику и патриоту, и в то же
время прямотаки ошарашила меня своим неприятием Ленина, с чем я никак не мог
согласиться. "Это же Ленин навязал Конституции право наций на
самоопределение, на суверенитеты, и в результате мы получили Чечню", -
возмущалась она и прибавляла: "А Сталин, между прочим, был против". "Тогда
почему же Сталин, придя к власти, не поправил Ленина?" Но она не ответила на
прямой вопрос, она сказала о другом, что, очевидно больше всего ее
волновало: "Ленин был в плену у евреев, потому что сам наполовину еврей. Вы
же не станете отрицать, что при Ленине правительство новой России состояло
сплошь из евреев или женатых на еврейках". Я не стал, конечно, отрицать,
потому что говорила она правду, я только, между прочим, заметил: "Вы
повторяете версию Владимира Солоухина". "Да какая ж это версия, - запальчиво
возразила она. - Это факты. Списки ответственных работников всех
государственных и партийных учреждений теперь опубликованы в патриотической
печати и с ними может ознакомиться любой".
Откровенно говоря, это радовало, потому что это были и мои мысли, мои
убеждения, и мы в один голос сказали: нынешняя распятая и опозоренная
Россия - дело рук международного сионизма. "Вы верите, что Россия поднимется
и сбросит с себя, со своего тела, со своей земли этих тифозных тараканов и
чумных крыс?" - с негодованием спрашивала она. "Хочется верить, - не очень
твердо отвечал я. - В своей истории, а вы как историк, должны знать, Россия
попадала и не в такие переплеты, но в конце концов, воскресала". "Да, я знаю
историю, это моя профессия. Но такого, что твориться сегодня, не было.
Такого всемирного, хитрого, коварного и жестокого врага, как нынешний, не
было на Руси. По-моему России уготована судьба нынешней Греции: когда-то
великая и процветающая, светоч цивилизации, культуры, оказалась на задворках
истории. И это сделали евреи, захватив власть в стране и растоптав ее
культуру, навязав свою псевдо культуру, а точнее, макулатуру".
Она все больше возбуждалась, лицо ее сияло, глаза колюче искрились, и
вся она напрягалась, сжималась как пружина, и вид ее в таком состоянии был
еще прекраснее, чем в минуты спокойной беседы. Мне нравилось видеть ее
именно такой, неистово возбужденной и, решив не терять нить беседы, я
спросил: "И где же выход? Смириться с рабством, которое нам готовят
еврейские банкиры вместе с американскими евреями - березовские, гусинские,
соросы?" "Не знаю, - грустно обронила она. - Отец говорит: надо создавать
партизанские отряды, вооружать народ, молодежь, которую лишили будущего".
"Да ведь нет народа, - возразил я. - Есть биомасса безвольных, лишенных
человеческого достоинства, трусливых, полудохлых, больных двуногих". Я
сказал это с ожесточением, с гневом и чувством собственного бессилия,
безверия и безнадежности. Она посмотрела на меня строго и требовательно.
Лицо ее напряглось, брови сдвинулись. Сказала осуждающе: "Вы меня удивляете,
Егор Лукич!" "Но это же прискорбная правда. Те, кого вы называете народом,
безмолвствуют, вымирают, хоронят стариков и детей и терпят. Совсем не видят,
куда идет страна, не понимают, кто ее губитель-враг. Огромными богатствами
страны завладели в основном евреи, преступники-воры и вывезли капиталы в
иностранные банки. Правительство еврейское. Чубайс, Немцов, Лифшиц, Есин, и