"Евгений Шестаков. Номерные сказки" - читать интересную книгу автора

кончиться не может. В обозримый период.
- Тоись? - напряг лоб государь. - Ты вот без этих давай... Без их.
- Ну, где-то втроем, что-ли... Эдак вот как бы все сразу. Ага. Или
кто-то обождет пока, - домысливал шут. Идея заняла его. Она была нова.
Прецедентов на данный исторический момент не имелось.
- Ты вот думай, что говоришь-то! - вдруг покраснел царь. Он обернулся к
шуту и негодующе топнул. Писцы пригнули головы. - Ты где такое видал? Тебя
кто надоумил?!
- Тогда шутю! - быстро и скорбно сказал шут. Писательские лавры ему не
светили. Осуществление идеи тем более. Нравственность во дворце блюли почем
зря. Все, кому было положено, ходили в девках и стеснялись всего, что
попадалось на глаза. Теория аиста приносящего была официальной и не
подвергалась сомнению даже в войсках.
- Смотри мне! - пригрозил диссиденту отходчивый, впрочем, царь. - Надо
же, измыслил! В Соловки-покойники поиграть захотел?
- Сглупил я, державный! - убежденно сказал шут и со всей мочи тяпнул
башкой о стену. - Дурак, сам же знаешь! Ответственности не несу, пункт
четвертый "Положения о шутах".
Он достал из-за пазухи засаленную брошюрку и показал ее царю. Читать
оба не умели, но писаный закон уважали. Царь символически поершил лысину,
отвернулся и серией мастерских мазков закончил повествование.
- "На! - воскликнул онемевший от горя Игнат и пронзил наотмашь обеих
двоих. На! - крикнул он уже снова и убил самое себя себе в сердце. Мораль:
ежели бабу к государственному делу допустить, она еще и не такого натворит.
Конец."
На следующий день несколько свитков нового произведения были отправлены
на заграничное соискание. В предисловии автор отметил свое полное
нестремление к литературным премиям, коих, однако, наличие подтвердило бы
принципы добрососедства. Своя же первой степени не заставила долго ждать, по
причине чего царь и прощенный вскоре шут не преминули опробовать свежие, не
пробованные до того меды.

Сказка №7

В этот исторический, куда только не занесенный впоследствии день
торжественно принимали султанского посланника с дарами. Довольный вниманием
далекого собрата, царь давал сегодня фуршет, ассамблею, бал и брифинг. Всю
ночь и полдня готовились. Встрепенувшиеся придворные вырядились так, что
вороны в саду восхищенно заткнулись, и каждые пять минут одна из них
грохалась с ветки обземь. Перелицованные дедовские костюмы наряду с
найденными у зеркал индивидуальными образами смотрелись бойко и по меньшей
мере оригинально. Оглядев свою бедовую камарилью, царь остался доволен.
- Орлы! - сказал он, ослабив давящий шею бобровый галстук. -
Джентельмена! В огонь и в воду! Сокола! Разойдись покамест.
Царь подустал, его одевали еще с вечера, перерыв все сундуки и комоды.
В одном из них нашли даже моль, которая помнила битву при Калке, хотя
помнила плохо и не смогла сообщить ничего нового, кроме подтверждения самого
факта. Перемеряв сотни одежек, государь в итоге остановился на неброском
сочетании красного и зеленого цветов в обрамлении канареечных полутонов. От
понравившейся царю черной с блестками вуальки на корону его отговорить так и